Ассегай - Уилбур Смит (2009)

— Не хочу, но расскажу. Если я что-то для тебя значу, ты имеешь полное право знать все. Не хочу ничего от тебя скрывать. — Ева перевела дух. — Однажды в мастерскую пришел какой-то человек. Назвался юристом и сказал, что представляет некоего невероятно богатого клиента, финансиста, владельца крупных предприятий, промышленника, на заводах которого строят аэропланы и автомобили. Этот клиент видел в патентном бюро некоторые из зарегистрированных на имя Керли разработок и смог оценить их потенциальную значимость и ценность. Он предложил равноправное партнерство: один предоставляет интеллектуальные наработки, другой обеспечивает финансовую сторону дела. Керли подписал соглашение. Финансист был немцем, и контракт был составлен на немецком. Керли знал язык плохо и понял лишь несколько слов. Мягкий, доверчивый, как все гении, он не обладал качествами бизнесмена. Мне тогда было шестнадцать, но Керли не сказал мне ни слова о контракте, пока не подписал его, хотя я к тому времени уже занималась всеми нашими финансами и знала счет деньгам. Наверное, он понимал, что если я прочту контракт, то постараюсь его отговорить, а ему ужасно не нравились любые споры. Керли всегда предпочитал самый спокойный, самый бесконфликтный вариант. В тот раз он просто не стал ни о чем мне рассказывать. — Она снова взяла паузу и тяжело вздохнула, собираясь с силами. — Нового партнера Керли звали Отто фон Мирбах. Вот только, как вскоре выяснилось, был он не партнером, а владельцем компании. Прошло совсем немного времени, и Керли узнал, что продал все свои изобретения, все патенты, которыми владел, графу фон Мирбаху. Продал за смехотворную сумму Получив доступ к его разработкам, граф смог создать роторный двигатель и перейти к строительству мощных, тяжелых машин. Керли попытался вернуть то, что принадлежало ему по праву, но было уже поздно — контракт был составлен безукоризненно четко, и адвокаты ничего не могли поделать.

Полученных за продажу патентов денег хватило ненадолго. Я экономила, как только могла, но медицинское обслуживание стоило дорого. Врачи, лекарства… мне и в голову не приходило, что это требует таких средств. А теплая одежда, газ, продукты… У Керли из-за плохого кровообращения постоянно мерзли ноги, а на уголь просто не хватало средств. Зимой он часто болел. Ему удалось получить работу на фабрике, а потом, через несколько месяцев, его уволили из-за частых неявок. Устроиться где-то еще не получалось. Денег не было, а счета все время росли.

Мне как раз исполнилось шестнадцать, когда у Керли случился приступ. Я побежала за врачом. Мы задолжали доктору Симмонсу больше двадцати фунтов, но он никогда не отказывал нам в помощи. Войдя в комнату, мы увидели, что Керли застрелился из старого дробовика. Я много раз пыталась продать ружье, чтобы купить хлеба, а Керли упорно не желал с ним расставаться. Только тогда, стоя у забрызганной кровью и кусочками мозга стены, я поняла, почему он так упрямился. Потом его унесли, а я долго оттирала пятно на полу.

Леон чувствовал, как содрогается Ева в беззвучных рыданиях. Слова утешения не приходили, и он лишь обнял ее крепче и поцеловал в макушку.

— Ну хватит, хватит. Довольно об этом. Не надо так себя мучить.

— Нет, Баджер. Слишком долго все копилось. Слишком долго я все держала в себе. Теперь наконец-то мне есть кому открыться. Я чувствую облегчение, как будто моя кровь очищается от яда. — Она отстранилась и, заглянув в его глаза, увидела боль. — Ох, прости, я такая эгоистка. Даже не подумала, каково тебе это выслушивать. Все, умолкаю.

— Нет. Если тебе от этого легче, продолжай. Нам обоим тяжело, но только так я могу лучше узнать и понять тебя.

— Ты — моя опора.

— Я слушаю.