Когда пируют львы - Уилбур Смит (1964, 1966)

– Вот, полюбуйся на этого семитонного красавца – измучил меня вконец. Паровой котел, упрямый и злобный, ну никак не хотел ехать. Если бы разок сломал ось – ладно, с кем не бывает, так ведь по дороге из Колсберга этот мерзавец ломал ее раз двенадцать! Я уже не говорю о том, что он два раза переворачивал фургон, один раз прямо посредине реки.

Они медленно ехали вдоль каравана.

– Черт подери! Я и представить не мог, что это так много! – Шон покачал головой, с сомнением оглядывая фургоны. – А ты хоть сможешь собрать его?

– Положись на дядюшку Даффа. Не спорю, потрудиться придется, особенно после того, как это добро пару лет провалялось на открытом воздухе. Многие детали поржавели, но мы почистим где надо, смажем как следует, покрасим, Даффорд Чарливуд покумекает, и через месяц увидим, как эта краса и гордость «Глубинных горизонтов Кэнди» начнет жевать камень и плеваться золотом.

Дафф прервался и помахал рукой направившему к ним фургон вознице.

– Перед тобой транспортный подрядчик, – сообщил он Шону. – Познакомьтесь: Фрикки Малан – мистер Кортни, мой компаньон.

Подрядчик, остановивший фургон рядом с ними, поприветствовал нового знакомого и рукавом рубахи вытер с лица пыль.

– Gott, черт побери, мистер Чарливуд, честно признаюсь, никогда в жизни мне еще не приходилось с таким трудом зарабатывать деньги! Ничего личного, но я буду vragtig[25] счастлив, когда все это кончится.

8

Дафф ошибся, времени понадобилось гораздо больше месяца. Ржавчина глубоко въелась в железные детали механизма: каждый болт, который они с трудом отворачивали, был покрыт рыжеватым ржавым налетом. Работать продолжали, как обычно, по двенадцать часов в день: скребли, зачищали, шлифовали, смазывали, сбивая костяшки пальцев до крови; ладони покраснели от лопнувших мозолей.

И вот в один прекрасный день чудо свершилось: они закончили с этим делом. Вдоль всей территории шахты «Глубинные горизонты Кэнди» лежали чистенькие, пахнущие свежей краской и смазанные желтым солидолом детали будущей камнедробилки, ждущие только того, чтобы их собрали вместе.

– Ну и за сколько мы управились? – спросил Дафф.

– За сотню лет, не меньше.

– Всего-то? – Дафф изобразил на лице крайнее удивление. – В таком случае я объявляю два выходных: мне надо как следует подумать.

– Ты, брат, подумай, если хочешь, а мне надо выпить.

– Прекрасная мысль! Едем!

Начали они с заведения у Кэнди, но после третьей драки хозяйка их просто выгнала, и друзья отправились дальше. Тут имелось больше десятка мест, где можно было повеселиться, и они оказали честь каждому из них. Народ везде тоже праздновал: накануне старый Крюгер, президент республики, официально признал законность существования золотых приисков. Правда, единственным результатом этого признания стало то, что денежки за лицензии поплыли мимо карманов владеющих землями фермеров прямиком в правительственную казну. Голова от этого ни у кого не болела, кроме самих фермеров. Зато подвернулся отличный предлог погулять. Таверны были битком набиты орущим, потным народом. И с ними сидели и выпивали Дафф с Шоном.

В каждом баре неспешно продолжали делать свой бизнес столы для игры в «корону и якорь»[26], и вокруг них толпилось прибывающее население месторождения. Голые по пояс, заляпанные грязью золотоискатели; торговцы в кричащей одежде и столь же крикливые, продающие все на свете, начиная от динамита и кончая снадобьями от дизентерии; какой-то евангелист, талдычащий о спасении и вечном блаженстве; игроки, добывающие золото из старательских карманов. Джентльмены, тщательно берегущие башмаки от табачной жвачки; сбежавшие из дома и уже мечтающие вернуться мальчишки; бородатые буры в костюмах из грубой ткани, пьющие мало и невозмутимо наблюдающие за теми, кто вторгся сюда и захватил их земли. Были и другие: конторщики, крестьяне, жулики, подрядчики – все они жадно слушали разговоры о золоте.