Когда пируют львы - Уилбур Смит (1964, 1966)

Цветная девушка Марта разыскала Шона с Даффом только на следующий день – те были в глинобитной, крытой соломой хибаре под громким названием «Таверна светлых ангелов». Дафф, выбрав себе в партнеры стул, отплясывал «лихого белого сержанта»[27], а Шон и с ним примерно полсотни посетителей стаканами и пустыми бутылками отбивали ритм по столам и барной стойке.

Марта легко проскользнула в дверь и сразу направилась к Шону, отбиваясь от мужских лап, пытающихся нырнуть ей под юбки, и всякий раз звонко взвизгивая, когда ее щипали за ягодицы. Когда, тяжело дыша, девица добралась наконец до Шона, лицо ее пылало.

– Мадам говорит, возвращайтесь как можно скорей, случилось большое несчастье! – выпалила она и побежала сквозь строй мужиков обратно к двери.

Кто-то успел задрать ей юбки сзади, и дружный мужской рев одобрил тот факт, что под нижними юбками у нее ничего нет.

Дафф был так увлечен танцем, что Шону пришлось силой выволакивать его из бара и ткнуть головой в корыто с водой для лошади, – только тогда тот очухался и обратил внимание на друга.

– Какого черта! – отплевываясь, заорал Дафф и попытался нанести Шону удар в челюсть.

Шон нырнул под руку, обхватил его за туловище – и вовремя: тот чуть не завалился на спину.

– Нас срочно ждет Кэнди, говорит, случилось большое несчастье.

Несколько долгих секунд Дафф, сосредоточенно хмурясь, обдумывал услышанное, потом закинул назад голову и запел на мотив детской песенки «Лондон горит»:

Кэнди ждет нас, Кэнди ждет нас.

Не хотим Кэнди, а хотим бренди.

Он вырвался из объятий Шона и двинул обратно к бару. Шон снова поймал его и развернул в направлении гостиницы.

Кэнди была у себя в спальне. Она посмотрела на парочку, рука об руку раскачивающуюся в дверном проеме.

– Ну как, попили-погуляли? Довольны? – ласковым голоском спросила она.

Дафф что-то пробормотал, пытаясь привести в порядок пиджак. Шон изо всех сил пытался поддерживать друга, ноги которого непроизвольно отплясывали джигу, и его уносило куда-то в сторону.

– А что у тебя с глазом? – спросила она Шона.

Тот осторожно пощупал пальцем: под глазом действительно распухло нечто похожее на синяк. Ответа Кэнди дожидаться не стала.

– Так вот, красавцы, – продолжила она тем же ласковым голосом, – если хотите, чтобы шахта оставалась вашей, советую вам до завтра протрезветь.

Оба выпучили на нее глаза.

– А в чем, собственно, дело? – медленно выговаривая слова, но все равно очень невнятно задал вопрос Шон.

– Завтра начнут захватывать ваши участки, вот в чем дело. Вышел новый указ о государственных приисках, и всякий сброд без лицензий получил шанс, которого они долго ждали. Около сотни таких босяков сколотили синдикат. Они заявляют, что прежние лицензии теперь недействительны, собираются повыдергивать чужие столбики и вбить собственные.

Дафф, ни разу даже не покачнувшись, подошел к умывальнику возле кровати Кэнди, сполоснул лицо и тщательно вытер полотенцем. После этого наклонился и поцеловал ее:

– Спасибо тебе, радость моя.

– Будь осторожен, Дафф, – сказала Кэнди им вслед.

– Интересно, можно ли тут нанять кого-нибудь в помощь? – проговорил Шон, когда они вышли.

– Неплохая мысль. Попробуем найти кого потрезвее, в столовой у Кэнди такие должны быть.

По дороге на свой участок они сделали небольшой крюк и навестили Франсуа. Уже стемнело, и он вышел к ним в свежевыглаженной ночной рубашке. Увидев перед собой Шона с Даффом, а с ними пятерых вооруженных до зубов крепышей, он удивленно вскинул брови.

– На охоту, что ли, собрались? – спросил он.

Дафф быстренько рассказал ему что и как. Пока он рассказывал, Франсуа так и подпрыгивал от возбуждения:

– Оттяпать мои заявки… вот зараза… вонючки сраные!

Он бросился в палатку и вернулся уже с двустволкой: