Комната с белыми стенами - Софи Ханна (2010)

Никакой подписи, вообще ничего, что бы указывало на отправителя. Я переворачиваю конверт и встряхиваю его. Ничего. Что же означают эти цифры? Неужели какую-то угрозу? Неужели это должно напугать меня? Кто бы ни был отправитель, он или она знает, где я работаю и где живу…

Не смеши, мысленно приказываю себе, расслабленно опускаю плечи, изгоняя из мышц напряжение, и несколько секунд медленно и размеренно дышу. Никакая это не угроза. Когда кто-то хочет вас запугать, он использует для этого слова, которые всем понятны: сделай то-то и то-то, или я тебя убью. Угрозы – это угрозы, а цифры – это цифры. Это совершенно разные вещи.

Я на мелкие клочки рву и карточку, и конверт и выбрасываю их в мусорницу, решив больше не тратить время на чью-то идиотскую шутку. Возвращаюсь к себе, наливаю большой бокал белого вина и расхаживаю туда-сюда по комнате, каждые три секунды бросая взгляд на часы. Вскоре мне кажется, что мое терпение вот-вот лопнет. Беру телефон и звоню Тэмсин домой. Сразу после второго звонка мне отвечает Джо.

– Она тут все заблевала, – сообщает он мне.

– Могу я с ней поговорить?

– Вообще-то… – В его голосе слышится сомнение. – Если хочешь, можешь послушать, как она опрыскивает унитаз выпитым за вечер джином.

– Со мной все в порядке! – раздается на заднем плане голос Тэмсин; в трубке слышится перебранка, затем голос Джо пропадает. – Не обращай на него внимания. Он любит все усложнять, – добавляет Тэмсин, нарочито четко проговаривая все слова. Так обычно поступают, чтобы доказать, что человек трезв. – Ну и?.. Как все прошло? Что она сказала?

– Она еще не приходила.

– Извини, я тут немного утратила время… чувство времени, – поправляется она. – Я думала, что уже совсем поздно.

– Все верно, уже действительно слишком поздно, чтобы ломиться в дом к незнакомому человеку. Наверное, в ней возобладал голос разума и она решила не приходить.

– Скажи, ты уже… постараюсь произнести это четко… ты проверила свой телефон? Там есть эсэмсмэски? – У нее жутко заплетается язык, отчего во рту каша, но я отлично ее понимаю.

– Проверила. Ничего нет.

– Тогда она приедет.

На моих часах двадцать минут двенадцатого.

– Даже если ехать из Твикенхэма, ей давно уже положено быть у меня.

– Из Твикенхэма? Да это почти в Дорсете. Она могла добираться не один час. Что она делает в Твикенхэме?

– Разве она не там живет?

– Нет. В последний раз, когда я слышала о ней, она вроде бы снимала квартиру в Ноттинг-Хилле, в пяти минутах ходьбы от дома своего бывшего мужа.

О Рейчел Хайнс я знаю лишь то, что она была осуждена, а позднее отбывала срок за убийство двух своих детей. Молодец, Флисс. Встречаешь гостью во всеоружии.

– Ну почему я согласилась?! – издаю я вопль. – Это все ты! Ты, как маньячка, кивала мне, как будто «да» – единственный правильный ответ.

Даже произнося эти слова, я знаю, что это неправда. Я сказала «да», потому что услышала, что проект, возможно, развалится. Если это случится, а Лори будет в «Хаммерхеде», у него не будет рычагов воздействовать на Майю или Раффи. Они в два счета уволят меня, наказав за то, что я посмела возомнить себя креативным директором, хотя я этого не делала, и сэкономят сто сорок тысяч в год. Я согласилась на встречу с Рейчел Хайнс в абсурдной надежде на то, что это каким-то чудесным образом докажет мою незаменимость в глазах начальства «Бинари Стар». При этой мысли мне становится стыдно за себя, хотя я единственная, кто слышал это признание.

Значит ли это, что я хочу заниматься фильмом Лори? Нет. Нет, нет, нет.

– Я ее не впущу, – говорю я. Черт, это лучшая идея из всех, что когда-либо приходили мне в голову.

– Тебе нечего бояться, – заявляет Тэмсин без капли сочувствия.