Необходимые монстры - Ричард Кирк (2017)

Зал специальных коллекций Общества колеоптерологов, или зал жуков, находился в самой глубине здания. Мох повернул влево и пошёл вдоль стены под вереницей портретов. У основания лестницы он заметил карту мира, прикреплённую на доске объявлений. Надпись приглашала посетителей воткнуть булавку в место своего рождения.

Он поискал места, куда жизнь забрасывала его до сих пор. Гнетущее получилось занятие. Начать с того, что он никогда не покидал континент Ирридия. Мох взял с тарелочки под картой латунную булавку и воткнул её в Ступени-Сити, линяющий синяк на северо-восточном побережье континента. На сантиметр севернее палец его упёрся в Трубный институт, где он, молодой двадцатидвухлетний человек, будучи доцентом, преподавал литературу. В двух сантиметрах над институтом и чуть-чуть левее находилась брикскольдская тюрьма, куда после краткой преподавательской карьеры он был заключён и откуда через двенадцать лет сумел вырваться на волю.

Мох отступил, огорчаясь, что, возможно, за всю свою жизнь увидит лишь крохотную часть мира. Будучи беглым, он обитал в иного рода тюрьме, стены которой складывались из отсутствия официальных печатей, документов и паспортов. Положение и впрямь гнетущее; только день придёт, и он вырвется на свободу так же, как вырвался на волю из брикскольдской тюрьмы.

Он взбирался по лестнице, вновь обдумывая порядком обветшалый план убраться из этого города навсегда, скажем, в трюме грузового судна. Это позволило бы начать всё сызнова на другом континенте, где никто бы его не разыскивал и где старые воспоминания оказались бы похоронены под новыми свершениями. Друг Моха, Радужник, наловчился путешествовать тайком. Радужник перенёс опасности и лишения, которые человека послабее прикончили бы, такие, какие Моху страстно хотелось испытать на себе. Наконец Мох добрался до дверей зала жуков и обнаружил, что те закрыты.

Положив свою сумку на пол, он принялся дёргать дверные ручки, хотя вполне видел в окошко, что зал пуст. Единственным источником света был эллипс, отбрасываемый настольной лампой. Мох расстроился. Мальчиком он с увлечением собирал златок, жуков-древоточцев, будто отлитых из металла. С литографиями придется подождать. Поворачиваясь, чтобы уйти, он столкнулся с молодой женщиной в пальто цвета ржавчины. Та обошла его, склонив голову, что-то бормоча. Та самая женщина, что отвлекла господина Крачку. Поражённый, Мох смотрел ей вслед, пока она не сошла с лестницы. Покачав головой, он пустился обратно той же дорогой, только теперь поступь выдавала в нём большую задумчивость. Войдя в центральный зал, он сообразил, что не несёт сумку. И понял, что произошло. Женщина была воровкой. Столкнулась она с ним, чтобы отвлечь внимание. Повернулась к нему спиной, и это помогло скрыть его же сумку. Воровка в миг единый утащила книгу, для кражи которой ему потребовались недели планирования и подготовки. Он помчался обратно вверх по ступеням, чтобы своими глазами убедиться в том, о чём предчувствие его уже уведомило.

«Думай, думай», – повторял он, в холодном поту расхаживая у дверей зала жуков. Неужели она сразу же ушла из Музея? Наверняка опасалась быть замеченной и изобличённой. Если только не видела, как Мох совершил кражу: в таком случае знала бы, что он никогда не пойдёт на риск прилюдно обличать её. Скорее всего, едва убедившись, что в сумке нет ничего явно ценного, женщина выбросила её. На взгляд необразованный (а Моху приходилось надеяться, что воровка действовала наудачу), украденная книга ничего примечательного собой не представляла. Избавившись от сумки, женщина вполне могла остаться попытать удачи среди предвечерней толпы, уже повалившей в Музей. Мох понимал: такая вероятность – его единственная надежда. Если она подтвердится, тогда нужно отыскать брошенную сумку до того, как её принесут к столу находок или обнаружит кто-то из музейных сотрудников.