Беглая монахиня - Филипп Ванденберг (2011)

— Не называйте меня господином бухгалтером. Это звучит так же язвительно, как если бы я называл вас госпожой циркачкой. Меня зовут Маттеус, впрочем, редко кому позволено обращаться ко мне на «ты». Тебе можно.

— Магдалена, — представилась она и подняла свою деревянную чашу. Хотя пиво в этом трактире было омерзительным, она не подала виду, а вместо этого задала вопрос: — Как же становятся безгранично богатыми?

Маттеус покачал головой, словно затрудняясь с ответом. На самом деле причина его колебаний была в том, что на этот вопрос не было однозначного ответа. В конце концов он произнес:

— У богатства много родни. Но торговля — это, безусловно, мать богатства. Что касается Фуггеров, они происходят из скромных швабских слоев. Когда-то их предки были ткачами, видит Бог, не самое доходное ремесло. На протяжении веков трудились не покладая рук, выбились наверх. Благодаря собственным рудникам, путям подвоза и торговым домам стали монополистами на медном рынке. На заработанные деньги основали банкирский дом, клиентами которого постепенно стали императоры, короли и все дворянское сословие. Ты ведь знаешь, Церковь не имеет права брать проценты, а Фуггеры могут. Так что же делают Папа, господа князья-епископы, каноники и остальные благочинные? Они передают свои деньги на некоторое время банкирскому дому Фуггеров, а потом опять забирают их, с процентами и сверхпроцентами. Сто тысяч гульденов, которые князь-епископ Бриксена вложил в Фуггеров, таким путем с Божьей помощью превратились в триста тысяч. Разумеется, Фуггеры при этом зарабатывают свою долю.

— И ты считаешь это справедливым? То, что бедные живут впроголодь, а богатые богатеют даже во сне?

— В любом случае это нельзя назвать несправедливостью. — Маттеус пожал плечами.

— Лютер, монах из Виттенберга, сказал: «Узду нужно вложить в уста Фуггеров и всех таких компаний!»

— Знаю я это его высказывание, но имей в виду, не все, что сказал Лютер, мудро. При этом я вовсе не хочу выступать в поддержку его противников, Альбрехта Бранденбургского и компании. Но деньги — скоропортящийся товар, как молоко и масло, и предназначены для скорейшего потребления.

— Послушать тебя, так за деньги можно купить все!

— Почти все, — поправил ее посланник. — Императора во всяком случае Якоб Фуггер купил.

Магдалена недоверчиво взглянула на Маттеуса, а тот продолжил:

— Шесть лет тому назад, во время выборов императора, было два претендента — девятнадцатилетний герцог Бургундский Карл и двадцатипятилетний король Франции Франциск.

— Курфюрсты выбрали более молодого Карла.

— А почему?

— Вероятно, он был лучшим кандидатом!

— Хочешь узнать правду? — Маттеус рассмеялся.

— Разумеется!

— Франциск дал курфюрстам триста тысяч гульденов за свое избрание.

— Так отчего же они его не выбрали?

— Потому что Якоб Фуггер, которому француз был неприятен, предложил курфюрстам ни много ни мало восемьсот пятьдесят две тысячи гульденов! Таким образом, Карл в девятнадцать лет стал императором Священной Римской империи. Я собственноручно подписывал финансовые документы.

Магдалена с шумом выпустила воздух из легких и сделала основательный глоток пива. Она старалась держаться спокойно, но в глубине души восхищалась посланником, с легкостью говорившим о денежных суммах, о которых она и помыслить не могла. Она тайком нащупала под столом свой кошелек, чтобы удостовериться, что пятьдесят гульденов князя-епископа еще на месте.