Беглая монахиня - Филипп Ванденберг (2011)

Однако Маттеус Шварц не сдавался. Употребив все свое красноречие, он пытался переубедить Магдалену, доказывая, что человек растет вместе со своими задачами. Именно в этот момент в трактир вошел Константин Форхенборн, получивший в городском совете разрешение на выступление труппы, а также место на задах рыночной площади, где циркачи могли разбить свой лагерь.

Магдалена с гордостью продемонстрировала зазывале свой кошелек с деньгами, которые получила от курфюрста в качестве твердого гонорара. Посланник Фуггера немного послушал их разговор, потом поднялся, вежливо раскланялся и со словами «Серьезно подумай над моим предложением!» удалился.

Форхенборн удивленно спросил Магдалену:

— Что это был за парень?

— Посланник Фуггера, — коротко ответила Магдалена в надежде, что на этом вопрос будет исчерпан, но зазывала не отставал:

— Якоб Фуггер из Швабии, которого называют первым богачом?

— Да, тот самый.

— И что он имел в виду, говоря, чтобы ты подумала над его предложением?

Отделаться от зазывалы было не так-то просто, и Магдалене пришлось все выложить, чтобы избежать назойливой болтовни и неприятных намеков. Она честно рассказала, как повстречалась с посланником у князя-епископа и как Маттеус Шварц, так его зовут, сделал ей предложение пойти на службу к Фуггеру.

Зазывала скривил рот:

— Надеюсь, ты ему отказала!

— Конечно, — подтвердила Магдалена, хотя предложение посланника засело у нее в голове, и она так и не поняла, что в действительности за ним скрывалось.

Зазывале вся эта история показалась неправдоподобной, он ведь и прежде не слишком доверял Магдалене. Он известил ее, что снял у хозяина два спальных места в задней части здания. Отдельных комнат у того нет, зато в избытке есть соломенные тюфяки.

Магдалена, глядя на дверь, со скучающим видом слушала рассказ Константина о том, что тот собирается нанять у хозяина повозку с запряженным в нее ослом и на рассвете поехать навстречу цирковому обозу, чтобы показать им дорогу.

Два дня без Рудольфо оказались для Магдалены тяжким испытанием. Она никогда не могла предположить, что близость мужчины так может окрылить ее. С другой стороны, его отсутствие рождало в ней болезненное желание. Фургончик Рудольфо стал для нее кусочком рая; сколоченный из грубых досок, он был, казалось, краше дворца. Она все больше осознавала, что именно Рудольфо в корне изменил ее, еще совсем недавно робкую послушницу.

Тем временем наступил вечер, и хозяин зажег на стенах светильники. Дверь отворилась, и в зал вошла какая-то женщина.

Ксеранта?!

Магдалена тихонько вскрикнула и зажмурилась. Сходство с гадалкой было поразительным. Они обменялись молниеносными взглядами. Магдалена побледнела, а незнакомка обмерла. Несколько секунд обе женщины не двигались.

Зазывала, сидевший спиной к двери, удивленно спросил:

— Что с тобой?

Не глядя на Форхенборна, Магдалена вперила взгляд, в котором застыл ужас, в одну точку перед собой и пролепетала:

— Это... — Она запнулась, женщина в дверях развернулась и вышла. — Ксеранта... Я точно ее узнала!

Форхенборн обернулся и посмотрел на дверь, все еще остававшуюся открытой, потом склонился через стол и погладил руку Магдалены.

— Ксеранта мертва, — сказал он с сочувствующей улыбкой. — Ее труп при мне зарывали в землю.

— Но!..

— Никаких «но»! Видимо, ты переутомилась в последние дни. Покушение гадалки и ее смерть подействовали на тебя сверх всякой меры. Да и пиво, видно, путает мысли. Поверь мне, Ксеранта умерла.

Магдалена покачала головой. Неожиданно она вскочила, побежала к двери и вылетела на улицу. Громко позвала Ксеранту, но вокруг было пусто. На улице не было ни души.

Глава 11