Беглая монахиня - Филипп Ванденберг (2011)

После быстрой скачки Рудольфо добрался до монастыря Эбербах. Как только циркачи прибыли в Майнц, он на рассвете отправился в путь. Ни с кем, даже с зазывалой, который в его отсутствие брал на себя руководство, канатоходец не поделился своим намерением — и на это были свои причины.

Монах в серой сутане взял под уздцы его коня и указал ему дорогу. Древний цистерцианский монастырь, основанный четыре столетия тому назад как первое поселение ордена на правом берегу Рейна, был настоящим маленьким городком, отрезанным от внешнего мира. Построенный в мрачном стиле, он скорее походил на темницу, чем на воплощение царства небесного на земле.

Когда Дезидерий Эразм обратился к аббату Эбербаха с просьбой предоставить ему и его собратьям, сплошь знаменитым ученым, на один день монастырскую трапезную, дабы они могли спокойно и без посторонних ушей обсудить Тезисы Лютера, тот не раздумывая согласился. Как-никак

великому богослову сопутствовала слава, что его общества жаждут даже императоры и короли. То, что Эразм в своих трактатах бичует недостатки теологии и Церкви, цистерцианцам было, конечно, известно. Однако мысли ученого нашли здесь благодатную почву; в отличие от епископов, соборных каноников и странствующих проповедников монахи имели свое собственное, особое отношение к деньгам.

Дорога в трапезную, а их в монастыре было три, по горизонтали походила на блуждание по лабиринту, а по вертикали напоминала подъем и спуск в горах. Эта путаница произошла оттого, что отдельные части строения на протяжении веков по личному усмотрению настоятелей перестраивались, нагромождались друг на друга, сносились и строились заново. Без проводника Рудольфо никогда не добрался бы до цели, так как вследствие постоянной смены направления он давно перестал ориентироваться в темных коридорах без окон. Даже тернистый путь в потусторонний мир не мог быть изнурительнее. Когда Рудольфо почти окончательно разуверился в том, что они вообще дойдут когда-нибудь до цели, монах остановился, молчаливым жестом пригласил его к стрельчатой двери на заднем плане и беззвучно исчез.

Студеная тишина, царившая в холодных стенах, и рассеянный свет таили какую-то угрозу, и канатоходец вошел, не представляя, что его ждет за дверями. По законам Девяти Незримых обладатели тайны встречались каждые девять лет, последний раз это было в 1516-м году после принятия человеческого облика Господом в Констанце. С тех пор произошло много событий, и нельзя было исключить, что «девятка» будет не в полном составе или кто-то будет заменен другим.

Когда Рудольфо отворил тяжелую дубовую дверь, разговоры уже собравшихся смолкли, словно журчание ручейка, от которого через канаву отвели воду. Рудольфо молча, без улыбки кивнул, поскольку повод был серьезный. Право говорить имел лишь тот, кому Примус предоставлял слово. Порядок размещения за длинным обеденным столом, стоявшим посередине узкого, вытянутого зала, был также строго регламентирован: с торца, под двумя окнами, разделенными двумя колоннами без украшений, сидел Дезидерий Эразм. Он считался величайшим умом своего времени и был больше известен под именем Эразм Роттердамский, по названию его родного города в Нидерландах.

Остальные Незримые сидели друг против друга: Секундус напротив Терциуса, Квартус напротив Квинтуса, Секстус напротив Септимуса и Октавус напротив Нонуса, так что Рудольфо, будучи Четвертым, сразу увидел свое пустовавшее место.

Собрание открыл Эразм, бывший Примусом, то есть Первым, и сидевший за своим переносным пюпитром, который всегда брал с собой в поездки. Он посмотрел на присутствующих своими маленькими хитрыми глазками. Его большой заостренный нос и узкие губы вкупе с двумя массивными золотыми перстнями на указательном и безымянном пальцах левой руки делали его скорее похожим на успешного адвоката или торговца, чем на одухотворенного ученого, теолога и писателя.