Ирландское сердце - Мэри Пэт Келли (2015)

Пол придержал для меня дверь, и мы зашли в отделение. Большинство раненых спали. Началась еще одна долгая ночь. Я сменила Терезу Райан и пожелала Полу доброй ночи, но он не уходил.

– Дайте мне взглянуть на то письмо, – сказал он.

– Что?

– То письмо для Мод Гонн. Дайте его мне, – повторил Пол.

– Не дам, и потрудитесь говорить потише – разбудите больных.

– Я серьезно, Нора. Мне необходимо это письмо. Оно, наверное, просто напичкано всякими подрывными вещами, – настаивал Пол. – Это может быть как раз то, ради чего меня держат здесь следить за всеми вами, мятежниками.

Он попытался выхватить письмо, но я сунула его в лиф своего платья и побежала по центральному проходу палаты. Он последовал за мной и схватил меня за руку. Я отмахнулась от него.

– Оставьте меня, или я буду кричать. Клянусь, Пол, – предупредила я.

– Не будете, – ответил он.

Мы находились в дальнем конце отделения с тусклым освещением. Он толкнул меня к стене. Я слышала натужное дыхание спящих раненых.

– Прекратите. Хотите разбудить этих несчастных людей? – начала я, но он уже лез мне за ворот платья.

Я вырвалась и бросилась к двери. Добраться бы только до спальни медсестер… Но тут Пол загородил мне дорогу.

Это выражение лица… Не осталось и следа от того услужливого простака, который приносил нам чай и кусочки «Наполеона». Или того обаятельного циника, играющего на чужих разногласиях и убеждавшего меня, что он только прикидывается доносчиком. В голове моей звучали слова лейтенанта Шоле: «Soyez sage», и фраза отца Кевина: «Он не такой amadán, каким прикидывается». Я словно вновь очутилась в номере гостиницы на Стейт-стрит, и Тим Макшейн держал меня за горло. Или опять пыталась провести немецкого генерала в Страсбурге.

«Отдай ему это письмо. – Это уже был голос моей злой феи. – Ну какое тебе дело до Мод Гонн, дочки полковника с виллой в Нормандии? Отдай его ему».

«Заткнись», – мысленно приказала я ей. Пол, продолжавший дергать за верх моего платья, наклонился ко мне и начал раздвигать мои ноги. Я согнула колено и резко подняла вверх. Ударила сильно. Пол опустил руки и согнулся пополам.

– Чертова сучка, – прошипел он, но я уже бежала в спальню медсестер. И сразу бросилась к кровати Маргарет Кирк.

– Проснитесь! Проснитесь! Пол О’Тул сошел с ума! – будила я ее.

Мы вместе возвратились в отделение, но Пола там уже не было.

– Может быть, хотите уехать домой? – предложила Маргарет. – Я могу попросить кого-нибудь из шоферов «скорой» отвезти вас.

– А что, если Пол поджидает меня в саду? – возразила я. – Меньше всего мне хотелось бы устраивать тут сцены. Я доработаю свою смену. А уже утром…

И что, собственно, утром? Я доложу на Пола? Нет, для начала я отдам письмо для Мод отцу Кевину и спрошу у него, как, по его мнению, мне поступить.

Маргарет на всю ночь осталась со мной. Пациенты вели себя очень тихо. Раненые с боев на реке Сомме были самыми тяжелыми за все время. Многие из них так страдали от боли, что доктора накачивали их морфием или давали им опиум. Бедные, бедные мальчики.

Я приехала как раз вовремя, чтобы попасть к отцу Кевину на утреннюю мессу. Я и забыла, что накануне был праздник Успения Богородицы. «Где же ты была прошлой ночью, Пресвятая Дева?» – подумала я.

В колледже было тепло, и мы с отцом Кевином вышли во двор.

– Какой ужас, просто ужас! – приговаривал он, когда я рассказала ему про письмо для Мод и про нападение Пола. – Опасно обманывать ростовщика.

Я отдала ему письмо, и он ощупал конверт.

– Внутри что-то есть. Возможно, банковский чек. Джон Куинн очень щедрый человек… – продолжал он. – Лучше нам его вскрыть.

– Но ведь оно адресовано Мод, – возразила я.

– Единственная защита от того, что О’Тул скажет про содержание письма, – это то, что там есть на самом деле.

– Так вы хотите отдать письмо ему?