Секрет моей матери - Никола Скотт (2017)

Когда в тот же вечер чуть позже я проходила мимо гостиной, отец позвал меня и сообщил, что мне нужно собирать чемодан, поскольку завтра меня отправляют на лето за город. Не меньше чем на месяц, так он сказал, возможно, недель на шесть, а потом принялся расхваливать тамошний чудесный воздух и перспективы провести время с пользой. Отец думал, что делает для меня что-то хорошее, и ждал, что я буду его благодарить. А я опешила. Застыв в дверях, я молчала, спрятав за спиной новый выпуск «Радио таймс», – мне не хотелось, чтобы он видел, какие именно передачи я собиралась послушать с мамой. Отец никогда не допускал возражений, ни моих, ни маминых, поэтому, сообщив мне новость, снова уткнулся в газету, а я стояла и смотрела на него, ища повод для отказа.

Только когда я оказалась в своей комнате, мне на ум пришли слова, которые я должна была произнести. Я не намерена делать то, что он говорит, просто не буду и все. Клянусь здесь и сейчас, на страницах этого дневника, что пойду к маме и попрошу ее, чтобы она помогла мне переубедить отца.

Позднее

Когда я вошла к маме, она сидела в постели. Мне показалось, что сегодня она выглядит лучше, бодрее, показалось, что у нее на лице появился румянец. Мое сердце забилось чаще. Так бывает всегда, ведь надежда все равно жива. Я показала маме «Радио таймс» и спросила, хочет ли она послушать «Дневник миссис Дейл» или мне лучше пойти в сад. Несколько недель назад, когда наконец наступила весна, мама стала заводить речь о своем саде, о том, что нужно поухаживать за цветами, посадить овощи и посмотреть, принялась ли шпалерная яблоня. Но она не могла ничего этого сделать – от напряжения у нее сбивалось дыхание – и вынуждена была сидеть дома. Когда маму охватывало беспокойство, я придвигала ее кресло к окну, чтобы она могла посмотреть в сад и записать в блокнот, что цветет и что нужно сделать, а потом отправлялась выполнять ее поручения. Иногда мама давала мне задания, глядя в окно, а я в это время стояла в саду, держа в руках секатор. У нас есть садовник, который выполняет основную часть работы, да и отец не любит, когда мама кричит из окна; он считает, что женщине совершенно не пристало так себя вести, особенно если она умирает. Однако мама любит свои цветы, поэтому, что бы там ни говорил отец, я собираю огромные букеты и расставляю их в маминой комнате, иногда заполняя две или три вазы.

Но сегодняшний день был не похож на другие. Меня действительно отсылают на летние каникулы, к знакомым моих родителей, Шоу, которые живут в Сассексе, в местечке под названием Хартленд. Когда я вошла, мама отложила в сторону книгу, и по одному ее взгляду я поняла, что вопрос уже решен. Я даже рта не успела раскрыть. Скрипучим, хриплым голосом мама произнесла:

– Я хочу, чтобы ты туда поехала.

Она с трудом дышала, и я машинально поднялась, чтобы взглянуть на чайник, который мы всегда держим на огне. Но мама удержала меня.

– Лиззи, милая, я хочу, чтобы ты туда поехала, хочу, чтобы ты чудесно провела лето вдали от этого дома. Ты такая хорошая девочка, ты принесла мне столько радости и заслужила это…

– Но я хочу быть с тобой! – ответила я, изо всех сил стараясь не расплакаться.

Мама не любит, когда я плáчу, – ей не хочется, чтобы мы тратили время на слезы и разговоры о неизбежном. Я знаю, что она пытается научить меня быть сильной. Но я не сильная, по крайней мере, не всегда, и уж точно не сейчас. Я хотела заявить, что не оставлю ее, но она крепко сжала мою руку и сказала, что знала, знала, что будет тяжело, но что мне обязательно понравятся Шоу, и что она сама в юности бывала в Хартленде (это совсем рядом с Ла-Маншем), и что там красиво и в ветреные дни иногда чувствуется запах моря.