Плач - Кристофер Джон Сэнсом (2014)

Шутиха, вспыхнув, обратилась к королеве тоном оскорбленной невинности:

– Ваше Величество, как вы позволяете леди так говорить обо мне? Я просто стараюсь развеселить вас!

Лицо девочки потемнело.

– Черт возьми! – воскликнула она с неожиданной вспыльчивостью. – Меня ты не веселишь! Убирайся!

– Уйди, Джейн, – поспешно сказала королева.

Дурочка посмотрела на нее встревоженно, а потом взяла свою палочку и без лишних слов удалилась.

Гнев покинул лицо леди Елизаветы, и она улыбнулась лорду Парру.

– Мой добрый лорд, как приятно вас видеть! – воскликнула она и взглянула на меня. Глаза ее на мгновение выдали недоумение, но потом ее лицо разгладилось. – Этого джентльмена я тоже знаю. Да, мастер Шардлейк, мы с вами когда-то имели милую беседу о законах. Я долго над ней размышляла.

– Я очень рад, что она вызвала у вас интерес, миледи, хотя и удивлен, что вы помните, – ответил я.

– Бог благословил меня хорошей памятью. – Королевская дочь самодовольно улыбнулась. Если телом она была сейчас наполовину женщиной, то умом и манерами уже превзошла половину. И все же ее необыкновенно длинные пальцы нервно теребили жемчужную нить на поясе.

Она села и продолжила:

– Вы говорили мне, что юристы, выступая на стороне даже нехороших, отвратительных клиентов, обязаны отыскать, что есть справедливого в их деле, и представить это суду.

– Действительно говорил, – согласился я.

– И в этом их добродетель.

– Да, миледи.

Тут мне вдруг вспомнилось дело миссис Слэннинг. Инспекция стенной росписи должна была состояться завтра. Было ли отстаивание этого дела добродетельно?

– Но мне кажется, – сказала леди Елизавета, – что для того, чтобы это было так, в деле должно быть хоть что-то добродетельное.

– Да, миледи, вы правы.

«А в деле миссис Слэннинг, – подумал я, – ничего такого нет с обеих сторон, есть только злоба». При всей своей молодости моя собеседница ухватила главное.

– Елизавета, – ласково проговорила королева, – не вернулась бы ты к мастеру Скротсу? Ты знаешь, что портрет почти готов. А мне здесь нужно кое-чем заняться. Приходи через час, если захочешь.

Принцесса кивнула и с милой улыбкой дружелюбно посмотрела на мачеху.

– Хорошо. Прошу прощения, что накричала на дурочку Джейн, но, боюсь, в отличие от вас и сестры, я не нахожу ее забавной. – Она коротко кивнула мне: – Мастер Шардлейк. Милорд Парр.

Мы снова поклонились, и она вышла. Екатерина на секунду закрыла глаза.

– Прошу прощения за эту сцену. Оказывается, я не могу распоряжаться даже у себя в личных покоях, – сказала она, и я заметил на ее лице напряжение и неловкость.

Лорд Парр обратился к ней:

– Я говорил вам, что мастер Шардлейк сказал о дурочке Джейн. О том, что в тот вечер она была в вашей спальне, и о ее близости к леди Мэри.

Королева решительно покачала головой:

– Нет. Дурочка Джейн ничего не знала о моей книге, и у нее не хватило бы сообразительности украсть ее.

– А у леди Мэри, возможно, хватило бы.

– Никогда. Мэри мне друг. – Ее Величество печально нахмурилась. – Или, по крайней мере, не враг. Ссора из-за ее матери Екатерины Арагонской давно закончена.