Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Ранее как в нашей, так и в зарубежной прессе сообщали, что многие честные люди были задеты высказываниями, сделанными Светланой Аллилуевой. Эта женщина, у которой было несколько мужей, которая бросила своих детей, предала свой народ и раскрыла подноготную своего отца, пытается говорить о религии, о своей вере в Бога.

Моральный облик этой женщины, которая все продает за доллары, вызывает только неприязнь и гнев.

Вскоре кампания против Светланы превратилась в международную. Сокращенная версия высказывания Пимена была опубликована в лондонской газете «Дэйли экспресс» и в итальянской коммунистической газете «Пасе Сера» вместе со статьей, где сообщалось, что Светлана всю жизнь страдала частыми нервными расстройствами и приступами истерии.

Несчастливое стечение обстоятельств привело Светлану к тому, что она стала невозвращенкой в 1967 году, в году, когда в СССР праздновалось пятидесятилетие Великой Октябрьской революции. К тому же ее издатели в «Харпер & Роу» решили выпустить «Двадцать писем к другу» в октябре. КГБ был уверен, что американцы специально издеваются над Советским Союзом накануне большого праздника в стране.

Агент КГБ Виктор Луи должен был заниматься Светланой. Он пытался встретиться с ней в апреле, когда она еще жила в поместье Джонсона. Когда Присцилла Макмиллан услышала его голос в телефонной трубке, ее передернуло от отвращения. Она знала Луи в Москве: «Я никогда не ненавидела никого так сильно, как Виктора Луи».

Виталий Евгеньевич Луи (Виктор Луи) был таинственной фигурой. В своей статье, разоблачающей советских агентов, американский журналист Джон Баррон определил Луи как самого известного специалиста по дезинформации в КГБ. Луи был арестован в Москве, когда ему было девятнадцать лет. Он всегда утверждал, что его взяли за связи с иностранцами, но, по всей видимости, он просто торговал на черном рынке. Луи провел девять лет в ГУЛАГе. Его товарищи по заключению, такие как писатель-диссидент Аркадий Белинков, который вскоре стал другом Светланы, были уверены, что Луи постоянно «стучит» лагерной администрации.

Когда Луи освободился из лагеря, он начал вести роскошный образ жизни: ездил на «фольксвагене», носил заграничные костюмы, назначал встречи в коктейль-баре американского посольства. Этого было вполне достаточно, чтобы его арестовали как шпиона, но ничего не происходило. Вскоре Луи стал работать за границей – писать для лондонских «Ивнинг Ньюс» и, по всей видимости для «Ивнинг Стандарт». Скорее всего, работа его заключалась в том, чтобы сливать английской прессе подготовленные в КГБ документы. Но, возможно, он играл и в те, и в другие ворота. Он был замешан в публикации диссидентских рукописей, запрещенных в Советском Союзе. В 1965 году Луи уже заработал достаточно денег, чтобы приобрести роскошный дом в писательском поселке Переделкино неподалеку от Москвы.

Луи разработал замысловатую стратегию, чтобы сорвать продажу книги Светланы на Западе. Сын Никиты Хрущева Сергей, которому Луи позже предложит продать за границей «Воспоминания» его отца, рассказал, что ему говорил сам Луи: «Каждый шаг Светланы громко резонировал в коридорах власти в Кремле». Поскольку выход книги из печати в октябре был уже не за горами, «Виталий Евгеньевич предложил, что он как частное лицо, под свою ответственность, внесет в текст необходимые сокращения в тех местах, которые особенно тревожили Кремль, и выпустит книгу на несколько месяцев раньше назначенной даты». Когда выйдет настоящая книга, она уже будет никому не нужна. Луи потребовал у КГБ, чтобы все доходы с продажи книги принадлежали исключительно ему, поскольку он берет на себя весь риск. Всесильный комитет согласился.