Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Отзывы на «Двадцать писем к другу» начали появляться в конце сентября и, как можно было предсказать, отражали скорее политические взгляды критика, чем художественные достоинства книги. Бертрам Вольф, автор биографий Ленина, Троцкого и Сталина, писал в «Чикаго Дейли Ньюс»: «Воспоминания [Аллилуевой] уводят нас в мир, где люди и их образ жизни для нас совершенно незнакомы, в мир мрачного великолепия Кремля, интриг и подозрений, шпионажа, абсурдных обвинений и кровавой чистки». Артур Шлезингер закончил свой обзор в «Атлантик» замечанием о том, что русские очень недовольны выходом книги и вопросом: «Как бы американцы чувствовали себя, если бы в год пятидесятилетия Декларации независимости англичане за месяц до Четвертого июля опубликовали книгу воспоминаний дочери Джорджа Вашингтона, где величайшие достижения представлены как афера и фальшивка?» Но он же написал, что русские не правы: «Эта книга написана не в погоне за сенсацией и никого не предает. Это голос больной совести и измученного сердца». В книжном обозрении «Нью-Йорк Таймс» Ольга Карлайл, автор рецензий на произведения на русском языке, семью которой отправили в ссылку после победы большевиков в 1917 году и которая помогла вывезти роман А. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ» на Запад, выражала изумление: «Быть дочерью Сталина и остаться человеком – это само по себе достойно восхищения. А мы видим, что Светлана остается именно такой».

Но были и негативные отзывы. В «Лондон Таймс» Артур Кестлер развенчивал книгу: «Мы не были готовы услышать эту милую домашнюю женщину, принимающую нас за милые домашние отражения». Рецензия журналиста Александра Верта в «Нейшн» была озаглавлена: «Светлана: кому она нужна?» Он до смешного упрямо настаивал, что Светлана якобы неверно указала время своего романа с Каплером. Он был в Москве как раз тогда, когда об их связи ходили слухи. Элизабет Хардвик жаловалась, что Светлана так часто мелькает на страницах газет, что читать ее книгу – это как получить устаревшую новость.

Восемнадцатого октября – Светлана запомнила день, поскольку он был очень важен для нее – она встретилась с Александрой Львовной Толстой, восьмидесятитрехлетней дочерью знаменитого автора «Войны и мира». В 1920 году большевики посадили ее в тюрьму, потом освободили, но Толстая предпочла уехать в Америку. Светлана приехала к Александре Львовне в Вэлли Коттедж, округ Рокленд, в колонию, которую Толстая основала, руководствуясь принципом своего отца о «непротивлении злу насилием». Это была поистине невероятная встреча двух дочерей. Светлана почти поклонялась Толстому, она много раз бывала в его имении в Ясной Поляне. Во время традиционного русского обеда с борщом, гречневой кашей, ржаным хлебом, водкой и селедкой Светлана сказала, что хотела бы помочь Толстовскому фонду.

К концу октября Светлана, как и обещала, начала распределять деньги из своего благотворительного фонда. «Нью-Йорк Таймс» сообщила об этом одной строкой: «Миссис Аллилуева пожертвовала 340 тысяч долларов». В том числе было пожертвовано 90 000 долларов – организациям, поддерживающим нуждающихся русских за границей; 50 000 долларов – Толстовскому фонду; 10 000 долларов – Обществу поддержки русских детей, расположенному в Нью-Йорке; 5 000 долларов – Фонду возрождения русских писателей и ученых в изгнании; 5 000 долларов – «Новому журналу», диссидентскому литературному журналу в Нью-Йорке, известному осуждением процесса Даниэля-Синявского; 10 000 долларов – Русскому детскому дому в Париже и 10 000 долларов – детской деревне Песталоцци в Швейцарии. О пожертвованиях в «Нью-Йорк Таймс» сообщил ее адвокат Эдвард Гринбаум.