Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Одно из последствий интриги Ольгиванны открылось гораздо позже. Хотя в 2.30 четвертого апреля венчание еще шло, в то же время в Доджвилле, в штате Висконсин, был заполнен документ об освобождении от претензий. Уэсли Питерс использовал все состояние своей семьи, чтобы приобрести для поселения большое поместье под названием «Хиллсайд», находящееся неподалеку от поместья Райта в Сприн Грин. При этом имя Питерса было удалено из договора. Документы на право собственности были перерегистрированы от имени поселения Фрэнка Ллойда Райта. Таким образом, Светлана была лишена возможности претендовать на эту собственность как жена Питерса.

Вскоре Светлана выяснила, что ее права как жены Уэсли распространяются не очень широко. По словам О.П. Рида, который был членом братства в то время, Светлане немедленно стало ясно, что Ольгиванна вмешивается во все – «ее влияние касалось даже их супружеской спальни. Почему-то Ольгиванна подозревала Светлану в том, что они с Уэсли провели брачную ночь в разных комнатах». Позже она пыталась вовлечь Светлану в свои «кухонные посиделки», расспрашивала ее о сексуальной жизни с Уэсли, но Светлана отрезала: «Миссис Райт, мне уже не семнадцать лет!»

После свадьбы Светлана переехала в помещение Уэсли. Несмотря на то, что он был ведущим архитектором, ему принадлежала всего одна маленькая комната с софой вместо кровати, душевая кабинка и терраса. Утром новобрачные отправились завтракать в общую столовую. Теперь Светлана была не гостьей, а полноценным членом общины, поэтому должна была присутствовать на всех трапезах. Хотя она и пыталась объяснить своему новому мужу, что хотела бы иметь хоть какую-то частную жизнь, Уэс жил холостяком со времени смерти своей первой жены и не собирался менять свои привычки.

Он попытался ей объяснить, что теперь они все время должны быть на публике. Туристы постоянно бродили по Талиесину, принося деньги братству, и некоторые приезжали специально, чтобы посмотреть на дочь Сталина. Уэс говорил, что она должна привыкнуть все время быть на виду.

Вскоре Ольгиванна еще раз продемонстрировала свою власть. Она позвонила в час ночи и приказала Уэсу немедленно прийти в ее дом, чтобы срочно решить какую-то проблему. Все в братстве привыкли к таким спешным вызовам. Некоторым они даже льстили, но Светлана ответила: «Но, миссис Райт, сейчас час ночи, и мы уже давно спим». Это был неверный ответ. Светлана могла быть женой Уэсли, но Ольгиванна контролировала все вокруг. Когда Ольгиванна начала кричать на нее в ответ, Светлана ответила: «Не кричите на меня. Я не люблю людей, которые на меня кричат». И повесила трубку. Уэс же попросил Светлану никогда не вмешиваться в его работу.

Вскоре после свадьбы Светлана заметила, что Уэс «больше не выглядел таким печальным и одиноким», как ей представлялось. Теперь она была постоянно недовольна им. Он обожал все бесконечные вечеринки в Талиесине и хотел, чтобы на них она была рядом с ним, хотя ей они казались бездарным времяпровождением. Она не понимала, что братству все время были нужны денежные вливания. Все постоянно работали. Тем не менее, Светлане хотелось соответствовать Уэсу. От нее требовалось быть счастливой и оставаться счастливой. Как она написала, «Я уже ступила на тропу семейной жизни, и ничто не могло меня остановить».

Первой проблемой оказалось то, что Уэс обожал тратить деньги. Как Ольгиванна объяснила ей через два дня после свадьбы, эта страсть достигла почти патологического уровня. Хотя он работал, почти не получая денег, Уэс, используя многочисленные кредитные карты, покупал новые машины, собак, экстравагантные подарки для учеников, украшения и платья для талиесинских женщин и даже подарки для людей, которых он едва знал. Он был на грани банкротства, и его семейную ферму вот-вот должны были продать за долги. Ольга Ивановна называла это странной слабостью и надеялась, что Светлана будет держать эту страсть под контролем.