Дочь Сталина - Розмари Салливан (2015)

Светлана должна была вылететь из Москвы 16 апреля. Она не стала звонить Иосифу, чтобы попрощаться с ним, и попросила двоюродных братьев не провожать ее в аэропорт. Светлана была уверена, что больше никогда не увидит «мальчиков», которым было уже за пятьдесят и даже за шестьдесят. Они были очень добры к ней, но прощание могло стать слишком эмоциональным. Александр Аллилуев сказал, что они согласились неохотно: «Ситуация была очень напряженная, а я не из робкого десятка». Если бы что-нибудь пошло не так и Светлану отказались бы пустить в самолет, он знал, что она бы вышла из себя. «Я чувствовал, что она может сделать что-нибудь сумасшедшее».

Утром в день отъезда Светлана сдала советский паспорт и пенсионное удостоверение представителю советского Министерства иностранных дел, с которым встретилась в холле гостиницы. Он сообщил, что Ольгу вчера встретили посольские в Лондоне. «Такая приятная, умная девочка!» – сказал он. В аэропорт Светлану отвез молодой человек из грузинского представительства. Там ее ждала милая дама из американского посольства, которая проводила Светлану до самолета, стоящего на летном поле, поскольку в ее американском паспорте не была проставлена выездная виза. Она помогла нести Маку. Когда Ольга настояла на том, что они должны взять собачку с собой, Светлана воскликнула: «О, Боже мой! Я та самая дама, которая путешествует с корзинкой, картинкой, картонкой и маленькой собачонкой!» Но выяснилось, что щенок успокаивает ее. Ольга забавлялась, представляя себе, как ее мать летит в самолете с маленькой собачкой на коленях, лающей на всех вокруг: «Мама была маленькой боевой леди с маленькой боевой собачкой!»

Самолет прибыл в Швейцарию по расписанию. Теперь Светлана следовала тем же самым маршрутом, что и девятнадцать лет назад, хотя это и было совсем другое путешествие. Американское посольство организовало ее возвращение в США как гражданки Соединенных Штатов, и Светлана решила снова отправиться в Висконсин. В аэропорту О’Хара в Чикаго ее не поджидали папарацци. Старые друзья Светланы Роберт и Дерри Грейвс отвезли ее в Сприн Грин. Роберт был хозяином ресторана, лыжного курорта и гольф-клуба неподалеку от Талиесина. Он нашел для Светланы маленький фермерский домик, который она могла арендовать. Репортерам, которые сумели с ней связаться, Светлана сказала, что не желает говорить о своей личной жизни: «Я позвоню вам, если захочу опровергнуть то, что обо мне сочиняют. Во всех остальных случаях публике совершенно необязательно знать, где я нахожусь». Она снова начала вести скрытный образ жизни.

Светлана была женщиной, не склонной к напрасным сожалениям о том, что уже сделано, но она начала задумываться о восемнадцати месяцах, проведенных в СССР. Почему она туда поехала? Почему в Рождество 1982 года ее сыну разрешили с ней общаться после шестнадцати лет молчания? В его письмах и звонках было столько любви. Он хотел встретиться с ней в Финляндии, потом оказался в больнице и просил ее приехать. Было ли это все срежиссировано? После их первой встречи Иосиф вел себя холодно, и они больше почти не встречались. Было ли это заговором КГБ, направленным на то, чтобы заставить ее вернуться?

Во всех семьях есть свои собственные интерпретации событий, которые трудно понять извне. В зависимости от своего отношения к Иосифу родственники Светланы по-разному думали о причинах ее возвращения.

Ее двоюродный брат Александр Аллилуев не верил в заговор КГБ. Иосиф был добрым, очень интеллигентным человеком, которого Александр очень любил. По его мнению, осенью 1984 года Светлана сама приняла импульсивное решение отправиться в советское посольство в Лондоне и, начав эту процедуру, уже не могла пойти на попятный.