Двенадцать детей Парижа - Тим Уиллокс (2013)

– Актеры? Значит, я оказал вам даже более серьезную услугу, чем предполагал. Итак, я хочу услышать ваше обещание.

– Даю слово! – тут же ответила младшая Малан.

– Нет, мне нужно услышать, как запирается дверь и задвигаются засовы.

С этими словами Тангейзер протянул Паскаль золотой экю. Она была потрясена.

– Я у вас в долгу, – сказал он и поклонился, прощаясь.

Младшая из сестер улыбнулась ему своей щербатой улыбкой.

– Вы тоже будьте осторожны, – посоветовала она. – В Лувре полно разозленных гугенотов. И в отличие от несчастного парня, которого вы бросили на улице, они носят мечи.

Несколько тысяч гугенотов, в том числе сотни дворян, присутствовали на свадьбе Генриха, хотя большинство из них смотрело на этот союз с отвращением. Город кишел вооруженными людьми, которые совсем недавно сражались друг с другом в трех жестоких войнах.

– Почему они должны быть злее, чем обычно? – поинтересовался иоаннит.

– Потому что в адмирала Колиньи стреляли, – объяснила Паскаль.

– Только стреляли или убили?

– Стреляли – причем католик. Но все говорят, что адмирал выживет.

Напряженная атмосфера на улицах, по крайней мере, получила объяснение.

Четвертая война не за горами. А может, и уже началась.

– Когда это случилось? – спросил Матиас.

– Вчера утром. В городе только об этом и говорят.

– Неудавшегося убийцу поймали?

– Насколько я знаю, нет.

– Что ж, спасибо за ценные сведения. А теперь выполняйте свое обещание. Не выходите из дома. И советую не впускать парней.

Паскаль закрыла дверь. Тангейзер услышал скрежет ключа в замочной скважине и задвигаемого засова. Потом рыцарь достал из сапога письмо и развернул ткань. Такого красивого почерка, как у жены, он в жизни не видел. Сердце его сжалось. Каждое прочитанное слово звучало у него в ушах голосом Карлы, нанося уколы любви в самое сердце. И с каждым уколом его страх усиливался. Госпитальер нашел имя чиновника, вылетевшее у него из головы.

Кристьен Пикар, распорядитель из Menus-Plaisirs du Roi.

Матиас сложил письмо и снова спрятал в сапог.

В адмирала Колиньи стреляли, но не убили.

Вне всякого сомнения, Лувр кишит яростными интригами.

Карла на восьмом месяце, а он не знает, где ее искать.

– Пойдем, Грегуар. У нас еще много дел, – вздохнул иоаннит.

Глава 2

Рец

Тангейзер вернулся в коллеж д’Аркур, но никого там не застал. После этого Грегуар повел его на север, через мост Сен-Мишель. На мосту теснились лавчонки, торговавшие всякими безделушками и дешевой одеждой, похоже пользовавшейся большим спросом. Когда они оказались на острове под названием Сите, юный лакей произнес что-то нечленораздельное. У парня была привычка говорить через нос, причем речь его прерывалась мычанием и хрюканьем, вероятно необходимым ему для выталкивания слов наружу.

– Говори медленно, а то тебя принимают за слабоумного. Я не могу тебя все время просить, чтобы ты повторил, и поэтому буду делать вот так. – Матиас приставил ладонь к уху. – Это знак, что я не понимаю.

– Простите, хозяин, – застеснялся мальчик. – Меня никто не слушал, только лошади.

– По крайней мере, в этом отношении меня можно приравнять к лошади. Что ты сказал?

– Palais de Justice[5], – указал Грегуар на фасад здания. – Парламент.

Тангейзер кивнул. Здесь коварные бюрократы трудились над тем, чтобы сделать жизнь людей еще невыносимее. Зная, что Большой зал отдали купцам для торговли модными товарами, он решил купить Карле какой-нибудь подарок, знак любви. Его жена не относилась к числу расточительных женщин: ее привычки и вкусы были гораздо скромнее, чем у него, и поэтому Матиаса всегда ставило в тупик, почему его подарки доставляют ей такое удовольствие. Он, правда, сомневался, заслужила ли любимая награду, доставив ему столько переживаний своим безрассудным исчезновением, но в конце концов смягчился.