Копи царя Соломона. Приключения Аллана Квотермейна. Бенита (сборник) - Генри Райдер Хаггард (1885, 1887,1906)

Гуд, едва успев войти в лодку, очутился в родной стихии и успешно принял команду над нами. На суше это был вежливый джентльмен, с мягкими манерами, любящий подурачиться. На воде же он превратился в сущего демона, потому что в совершенстве владел тонкостями плавания — от устройства морской торпеды до умения держать весло в африканских пирогах, — а мы ровно ничего не знали. Его представления о дисциплине были очень строги, можно сказать, он оказался нашим повелителем на воде и сторицей отплатил за небрежность, с которой мы относились к нему на суше. Но с другой стороны, должен признать, что он потрясающе управлял лодкой.

Через день капитану Гуду удалось приделать паруса из нашей одежды к каждой пироге, что облегчило нашу работу. Из-за сильного течения мы с трудом преодолевали по двадцать миль в день.

Мы отправлялись в путь на рассвете и плыли до десяти часов, когда солнце начинало нестерпимо обжигать. Тогда мы выходили на берег, съедали скромный обед, после которого спали или занимались чем-нибудь до трех часов.

В три часа мы снова трогались в путь, до заката солнца, когда останавливались на ночлег. Однажды вечером, пристав к берегу, капитан Гуд задумал с помощью аскари устроить загородку из терновых кустов и развести огонь. Я, сэр Генри и Умслопогас отправились подстрелить что-нибудь к ужину. Задача была легкая, потому что на берегах Таны водится много всякого зверья и птицы. Однажды ночью сэр Генри убил самку жирафа, мозговая кость которой — великолепное блюдо.

Мне удалось убить пару косуль. Иногда мы разнообразили наш стол, убивая гвинейских кур и павлинов, или ловили прекрасную рыбу, которой изобилует Тана.

Через три дня с нами произошло неприятное приключение. Как обычно, пристав к берегу на ночлег, мы вдруг заметили невдалеке человека, очевидно поджидавшего нас. Одного взгляда было достаточно, чтобы я узнал молодого воина из племени мазаев Эльморена. Мою догадку подтвердил испуганный крик наших слуг: «Мазаи!»

Какую дикую, воинственную фигуру он представлял! Я привык к виду дикарей, но скажу, что никогда не видел лица более свирепого и внушающего ужас. Громадного роста, почти как Умслопогас, и красивый, но красотой дьявола, в правой руке он держал копье в пять с половиной футов длины. Причем только клинок имел два с половиной фута! В его левой руке находился большой овальный щит из буйволовой кожи со странными узорами. На плечах его лежал капюшон из соколиных перьев, а вокруг шеи была надета полоса пестрой материи. Обычная его одежда из козлиной кожи была завязана узлом в виде пояса, а на боку торчал меч — кусок стали, вложенный в деревянные ножны. Самым замечательным предметом его одеяния была шапка из страусовых перьев, которая сходилась у подбородка, удивительно оттеняя сатанинское выражение физиономии. Вокруг лодыжек болталась черная бахрома, а на ногах были надеты шпоры, из-под которых торчали пучки обезьяньей шерсти.

В таком наряде стоял мазаи Эльморен, поджидая наши пироги. Я не мог различить всех деталей его костюма, совершенно подавленный общим впечатлением и мыслью о том, что мы должны предпринять.

Пока мы думали о том, что нам делать, воин двинулся с места, махнул в нашу сторону копьем и исчез.

— Наш друг, начальник каравана, сдержал свое слово и выдал нас мазаи, — закричал сэр Генри с другой лодки. — Не опасно ли приставать к берегу?