Европа. Борьба за господство - Брендан Симмс (2013)

На западе либералы и конституционалисты поспешили подхватить брошенную перчатку. Британская внешняя политика, в частности, приобрела отчетливо освободительный и даже порой почти мессианский характер. Это отражало убежденность в том, что мир в Европе и безопасность самой Британии зависят, как выразился министр иностранных дел лорд Пальмерстон, от «обеспечения свобод и независимости всех остальных народов». По его мнению, сохранение свободы в Британии требовало защиты этой свободы по всей Европе: конституционные государства тем самым оказывались британскими «естественными союзниками». В обществе также крепло убеждение, что Британия должна, как Пальмерстон утверждал в августе 1832 года, «вмешиваться дружественными советами и поддержкой» в целях «поддержания свободы и независимости всех других народов» и, таким образом, «подкрепить своим моральным авторитетом любой народ, который выражает стихийное стремление к… рациональному управлению, и распространить насколько возможно широко и быстро блага цивилизации на весь мир».[577] Другими словами, Британия не собиралась «вмешиваться» во внутренние дела других стран или навязывать свои ценности тем, кто их отвергал, но обязывалась оказывать поддержку тем, кто был готов проявить инициативу – кто «выражал стихийное стремление», – и добиваться либерализации власти.

По всему миру основной линией противостояния служила международная работорговля, и все чаще подвергался критике сам институт рабства. В 1833 году рабство наконец отменили на всей территории Британской империи, и следствием этого стало учреждение через год французского аболиционистского общества.[578] Совместная франко-британская агитация против работорговли по обоим берегам Канала и общая правительственная программа искоренения этой работорговли стали реальной возможностью. Это способствовало наращиванию усилий в стремлении ликвидировать международную работорговлю, с которой Королевский военно-морской флот сражался (с переменным успехом) с 1807 года.[579] Новые независимые государства Центральной и Южной Америки сразу отменили у себя рабство, тогда как Британия заставила Мадрид отказаться от правового обоснования ввоза рабов в 1820 году, а в дальнейшем продолжала давить на Испанию, чтобы та покончила с рабством в своей единственной крупной колонии – на Кубе.[580] В 1835 году Лондон и Мадрид заключили договор по ограничению работорговли; с испанской стороны это соглашение практически не соблюдалось, но все же оно стало еще одним шагом в международном порицании торговли людьми. В 1838 году были основаны Британское и Иностранное общества борьбы с рабством, а спустя два года в Лондоне состоялся Всемирный конгресс аболиционистов. Стала нарастать напряженность в отношениях с Португалией, чьи корабли по-прежнему доставляли прибыльный человеческий «груз» в Бразилию.