Тайна имения Велл - Кэтрин Чантер (2015)

По мере того как неделя богослужений приближалась, я все острее ощущала отсутствие Марка. Теперь я не могла попросить мужа присмотреть за внуком, таким образом превратившись в монахиню, у которой на руках есть маленький ребенок. Со времени исчезновения Марка прошел почти месяц. Сначала Люсьен переживал из-за его отсутствия, но потом, кажется, поверил моей лжи. Мы вернулись к своему привычному существованию, словно пожилая супружеская пара. Голос меня особо не донимал. Амалия держалась поблизости и даже, кажется, завоевала расположение Люсьена, принеся ему совиные перья для пополнения коллекции и остролист с ярко-красными ягодами для украшения дома к Рождеству.

– Бабушка Р, а Амалия твоя подруга? – спросил меня Люсьен, вставая на стул, чтобы засунуть глянцевые побеги остролиста за раму фотографии.

– Пожалуй, что подруга. Будь осторожен. Не упади.

– Она мне не друг, – сказал мальчик, спрыгивая со стула. – Сейчас у меня вообще нет друзей.

А мне-то казалось, что внуку хватает одной меня. Я не особо хорошо его слушала в последнее время. Люсьен оставался дома, когда я отправлялась на вечернюю молитву. Он не боялся оставаться один. Я не волновалась за него. Вот только неделя духовного подвига потребует от меня полной самоотдачи. У меня просто не останется на внука свободного времени. Когда Марк еще меня не покинул, он частенько говорил, что если я не могу ставить нужды Люсьена на первое место, то в следующий раз, когда позвонит Энджи, надо попросить дочь приехать и забрать внука. Я боялась, как бы Марк сейчас не разыскивал мою дочь. Однажды я могу вернуться домой и застать Люсьена с собранным рюкзачком за плечами. Он залезет в автофургон Чарли и помашет мне рукой на прощание. Но этот страх не смог победить завладевшее мной безумие. Истерия тех дней все нарастала, ибо я была инспектором манежа, канатоходцем и клоуном в собственном цирке, а Люсьен сидел среди зрителей, болтал ногами и сосал большой палец.

Открытие было назначено на ночь с четверга на пятницу во время празднования Непорочного зачатия Девы Марии. Мы развернули бурную деятельность в интернете. Количество посещений нашего сайта превысило все прежние показатели. В дискуссионном зале Розы все только и говорили об истинной вере. Засуха лишила Рождество всего присущего ему материализма, при этом бóльшая часть людей в стране не имела представления, какой форме вероисповедания отдать предпочтение. На общем фоне поклонение Розе отнюдь не казалось чем-то экстраординарным. По новостям показывали старые викторианские церкви в больших городах, забитые прихожанами под завязку.

Светало поздно, а темнело рано. Последние дни умирающего года. Впрочем, днем небо приняло оттенок церковной лазури и позолоты. Наше первое дневное богослужение проходило под аккомпанемент криков крякв в полете. Когда мы возносили к небу наши вечерние молитвы, стая скворцов кружилась в воздухе, то слетаясь, то разлетаясь на фоне заката, а потом уселась на дугласову пихту и сосну, и чернильная чернота их оперения растворила птиц в сумерках. Ночь с пятницы на субботу я провела дома, прислушиваясь к ровному сопению Люсьена в соседней комнате, а затем пала на колени на твердые доски пола, дрожа всем телом от холода и неимоверной усталости. В субботу, на третий день нашего религиозного действа, мы славили омелу, поднося видеокамеру к бугристым стволам и безлистым ветвям наших красивых яблонь. Верующие имели возможность купить по интернету побеги омелы, которые вроде как были срезаны в Велле. Я написала стихотворение о поклонении дереву во времена друидов, а сестра Амалия обратила внимание паствы на ягоды: «Женское растение, которое плодоносит в то время, когда все вокруг него бесплодно и опустошено зимой».