Хоббит. Путешествие по книге - Кори Олсен (2012)

Легко, впрочем, обмануться, посчитав такую стойкую веру озерных жителей более достойной похвалы, чем есть на самом деле. Безудержное воодушевление горожан больше смахивает на новую глупость, нежели на возвращение к прежней мудрости. Читателю надлежит проявлять бдительность и не поддаваться первому впечатлению, даже когда он слышит песню горожан. На первый взгляд можно решить, будто перед нами вариант одной из старинных песен, предрекающих возвращение короля гномов, – тех самых песен, о которых говорилось в начале главы. Однако же, если внимательно перечесть песню, станет ясно, что это не совсем так. Явление Торина, безусловно, пробудило в умах воспоминания о пророческих песнях, и «кто-то затянул куплеты старых песен, в которых говорилось про возвращение короля Под Горой», тем не менее помнят все эти люди именно отдельные куплеты , а не песню целиком. «Кто-то подхватил песню», – сообщает рассказчик, то есть подхватили уже не те, кто начал петь. Таким образом, кажется куда более вероятным, что песня, которую слышит читатель, по сути, новая. Да, ее источник – куплеты слышанных когда-то старинных песен, но при этом содержит она не древнее пророчество, а современное – и довольно глупое – воодушевление.

Первые две строфы этой песни посвящены самому королю гномов и воссозданию его королевства:

The King beneath the mountains,

The King of carven stone,

The lord of silver fountains

Shall come into his own!

Король под горами, / король резного камня, / повелитель серебряных фонтанов / вступит в свои права!

His crown shall be upholden,

His harp shall be restrung,

His halls shall echo golden

To songs of yore re-sung.

Будет поднята его корона, / будут натянуты струны на арфу, / в чертогах зазвучит золотое эхо / песен, что пелись в древности.

Вторая строфа, в частности, близко перекликается с песней гномов «Далеко за туманные холодные горы», которая исполняется в первой главе, – те же короны, арфы, эхо в гномьих чертогах и песни, звучащие под землей. Отклик этот, хотя и очевидно ненамеренный, вполне уместен, поскольку песня горожан повествует об осуществлении столь желанного возвращения гномов, возрождении погибшего королевства и обретении сокровищ, о коих с такой любовью пели гномы в Бэг-Энде Под Холмом.

Однако же песня жителей Озерного города выдает основательный пробел в их образе мыслей. Отметим, что почти вся вторая строфа построена с использованием пассивного залога – в ней перечисляются действия, но не уточняется, кто именно будет их совершать. Каким-то образом на арфу короля будут натянуты новые струны. Кто-то снова запоет песни, что пелись в древности. А главное, корона короля «будет поднята» – но каким образом и кем? Все эти события явно только должны произойти. Этот грамматический выверт во второй строфе прямо указывает на нераспознанную проблему, которая связана со всеобщим ликованием в Озерном городе. Никто и ничего пока еще не свершил. В Одинокую Гору еще предстоит войти. Королевство еще предстоит возродить. И от дракона еще предстоит избавиться. Кто-то должен все это сделать – однако горожане поют и веселятся так, словно все, что они описали в песне, уже произошло.Последние две строфы от короля гномов переходят к еще более оптимистическому описанию того, что произойдет в округе:

The woods shall wave on mountains

And grass beneath the sun;

His wealth shall fl ow in fountains

And the rivers golden run.

Леса заколышутся на горах / и трава под солнцем; / его богатство заструится фонтанами, / и реки золотые потекут.

The streams shall run in gladness,

The lakes shall shine and burn,

All sorrow fail and sadness

At the Mountain-king’s return!

Потоки побегут в радости, / озера засверкают и запылают, / уйдет вся печаль и грусть / при возвращении короля Горы!