Чужое сердце - Шарлотта Валандре (2011)

– Обожаю фиалки. Смотрите, я сохранила все ваши букеты… Здравствуйте!

– Рад познакомиться…

Человек делает шаг мне навстречу, протягивает руку, я беру его ладонь и целую секунду удерживаю в своей. Я чувствую, она влажная. Какой-то поклонник толкает нас и врывается в гримерную, он непременно хочет поприветствовать моих коллег, которые с любопытством наблюдают мою встречу с человеком с фиалками.

Воспользовавшись этим вторжением, я приглашаю его пойти за мной.

– Да, пойдемте куда-нибудь.

– Хотите что-нибудь выпить? Мне хочется поблагодарить вас за цветы. Вы знаете символику фиалок?

– Нет… Вы в этой пьесе великолепны…

– «Лучезарны» – это вы мне написали. Спасибо вам.

– Да, лучезарны…

Он идет за мной, я направляюсь к буфету, он на другом конце театра. Мы обходим зал сбоку, доходим до большого фойе. По дороге я никого не вижу, слышу только какие-то звуки, доносящиеся откуда-то издалека слова людей, попадающихся навстречу: «Что не заходишь…» – «Да-да, после, после…» Я то и дело оборачиваюсь, хочу убедиться, что мужчина по-прежнему идет за мной. Впервые я замечаю крупные синие цветы потертого напольного ковра, по которому я ступаю уже несколько недель. Я чувствую, что у меня на лице неукротимо разливается улыбка. Я шагаю по ковру-самолету Я выхожу из блаженного состояния и задаю посетителю вопрос:

– Как ваше имя?

– Янн.

– Это по-бретонски Жан. Вы из Бретани?

– Нет.

– Вы не очень разговорчивы.

– Я волнуюсь.

Мы входим в буфет и начинаем наш долгий и тихий разговор. Я смутно вижу проходящих мимо вереницей коллег, которые машут мне рукой с другого конца просторного зала буфета. Никто не осмеливается подойти и поцеловать меня, вторгнуться в нашу встречу. Янн – мой поклонник. Он «просто влюбился», как он говорит, посмотрев передачу «От семи до восьми» во время рекламной кампании моей книги. Я его тронула. Потом он стал интересоваться мной, посмотрел все мои работы в кино, их не так уж и много. Ему безумно понравился снимавшийся в Канаде фильм «Северные олуши» [22] , который никто не видел. Особенно сцена самоубийства, где я падаю в холодное море. Янн просит прощения за столь грустный выбор, но этот эпизод его совершенно потряс. Я взволнована этим напоминанием. Я прекрасно помню съемки на краю света, на пустынном и сером острове, под непрекращающийся гул ветра, который сводил меня с ума. Я не сыграла ту сцену, я ее прожила. Мне было семнадцать лет, и я действительно хотела умереть. Я только что, перед самой съемкой, узнала по телефону, что моя великая любовь, мой рокер решил меня бросить – просто так, без причины. Он звонил из далекой Франции, разговор продолжался несколько секунд. Канадский каскадер вытащил своей мощной рукой меня из воды, я извивалась, как каракатица. Я хотела утопиться, чтобы больше так не страдать.

Я узнаю, что Янн действительно несколько вечеров приходил смотреть на меня, потом ему пришлось уехать в зарубежную командировку, а теперь он вернулся и снова дарит мне фиалки. Он архитектор, строит отели и демонстрационные залы по всему свету.

– А почему фиалки?

– Так, по наитию. Мне они нравятся. Дикий, хрупкий цветок с запахом конфет…

Мое сердце сильно бьется. И вдруг мне в голову приходит необычный вопрос:

– Вы не вдовец?

– Вдовец?! Господи, нет! Что вы, бедная моя жена…

Я сейчас развожусь, – отвечает он дрогнувшим голосом, опустив глаза.

– А дети?

– Детей нет…