Об этой любви никто не должен знать. Инесса Арманд и Владимир Ленин - Ританна Армени (2015)

Оба супруга, будучи людьми либеральными и толерантными, присутствовали при страстных спорах и вполне отдавали себе отчет об идеях, носящихся в воздухе в их доме. Все видя и все понимая, они, однако, не могли допустить и мысли, что их дети и их наставники могут предпринять какие бы то ни было незаконные действия. Например, они даже не подозревали, что Евгений Каммер, студент-медик, которого они пригласили учителем к Борису и его кузену Льву, – политический агитатор, занимающийся революционной пропагандой среди рабочих, организующий забастовки и дававший двум своим ученикам книги, запрещенные царской цензурой.

И вот в апреле 1897 года происходит событие, надолго оставшееся в памяти всех членов этой семьи: в имение Армандов явилась полиция, утверждавшая, что именно здесь, в этих стенах, находится тайная типография, в которой печатаются революционные листовки и прокламации. Старший Арманд, уверенный в абсурдности этого заявления, пригласил полицейских произвести обыск. Поскольку он сам не очень-то жаловал царскую полицию, ему не терпелось показать, насколько глупыми были их подозрения и сами методы, которыми они действуют. Сначала обыск проходил под насмешливые взгляды хозяев и слуг, и все было хорошо, пока под паркетными досками не обнаружили линотип[3], печатные машинки, бумагу, словом, все необходимое для печатания нелегальных листовок. Каммера, Льва и Бориса арестовали, а старик Арманд не знал, что и думать. Оторопь длилась недолго: богатая и влиятельная семья предприняла решительные меры (это будет первая, но не последняя ситуация такого рода). И когда Каммер принял всю вину на себя, выгородив обоих пятнадцатилетних мальчишек, Арманды, втридорога оплатив адвокатов, сумели вызволить его из тюрьмы и помогли ему бежать в Германию. Льва отправили за границу, а Бориса подвергли домашнему аресту.

Это были поучительные истории для Инессы, сначала любопытной девчушки, а потом любознательного подростка. В семье Арманд с ней обращаются как со своей дочерью, она занимается с теми же учителями, что и собственные дети, и среди этих молодых беспокойных энтузиастов у нее есть друзья. И в этом доме есть кое-что еще очень привлекательное: с разрешения Евгения Евгеньевича Инесса получила доступ в богатейшую библиотеку, где есть книги по истории, литературе, философии, и, самое главное, в ней можно найти всех русских классиков. Она проводит долгие часы, читая Некрасова, Достоевского, Толстого и Чернышевского. Толстого она предпочитает всем остальным.

Предпочитает не только из-за его романов, она очарована его моральными наставлениями, ее увлекают его размышления о смысле бытия; ее интересуют его мысли о крестьянах, его попытки улучшить условия их жизни; ее увлекает его идея об освобождении от крепостного права, его мысли об использовании общественного труда, о поисках гармонии с природой. Инесса могла бы назвать себя «толстовкой», то есть она полностью придерживается того утопического течения, столь распространенного в России начала двадцатого века, которое, хоть и не было официально признано писателем, и было той причиной, по которой царский режим не признавал Толстого.

Но в одном великий писатель ее разочаровывает. Ей было пятнадцать лет, когда она достала из шкафа Армандов «Войну и мир» и с упоением следила за битвами, сочувствовала любовным переживаниям князя Андрея, чувствам Пьера, волнениям Наташи. Но именно о Наташе ее любимый писатель пишет, что после замужества она становится, это слова автора, «самкой». Инесса взволнована: что значит это выражение? Что для того, чтобы состояться, женщина должна выйти замуж? Многие годы спустя она напишет своей дочери Инне: «Это поразило меня, как удар хлыстом».

Все счастливые семьи похожи друг на друга