Закон притяжения - Симона Элкелес (2010)

Мы начинаем целоваться на глазах у всех. Думаю, Мэдисон нравится быть в центре внимания, потому что, когда какая-то девушка говорит кому-то из парней перестать пялиться, она немного отстраняется и начинает задирать свою блузку, словно стриптизерша, танцующая для меня приватный танец. Очевидно, Мэдисон хочет, чтобы на нее смотрели все парни и чтобы все девушки ей завидовали.

Эта девушка явно любительница публичных представлений, но, когда я бросаю короткий взгляд налево и вижу, как Ник целуется с Лейси, на которой уже нет рубашки, я начинаю задумываться о том, не принято ли здесь в принципе выставлять на всеобщее обозрение свои сексуальные таланты. Это не по мне.

– Пойдем куда-нибудь, где не так много людей, – говорю я Мэдисон, когда ее рука скользит вниз, чтобы потрогать меня сквозь джинсы.

С секунду она недовольно дует губы, а потом спрыгивает с меня и протягивает руку.

– Идем.

События этой ночи развиваются слишком быстро. Я бы с большим удовольствием просто расслабился, и в глубине своего сознания я все еще помню предупреждения Рэма о Мэдисон, но она хватает меня за руку и поднимает с дивана.

– Повеселитесь там! – выкрикивает нам вслед Ник.

Через пару минут мы оказываемся в огромной комнате с широченной двуспальной кроватью.

– Это твоя комната? – спрашиваю я.

Мэдисон качает головой.

– Спальня родителей, но их ведь здесь нет. Они сейчас в Финиксе.

Я слышу язвительные нотки в ее голосе, и мне становится ясно, что секс на их кровати будет местью.

Стоит ли мне сказать ей, что я лучше займусь этим на полу, чем в постели ее родителей?

– Пойдем к тебе, – говорю я.

Она качает головой и притягивает меня к кровати.

– Что Рэм говорил обо мне? – спрашивает она.

– Слушай, сейчас трудновато об этом думать, – отвечаю я ей. – Я под кайфом не меньше, чем ты.

– Просто попробуй вспомнить. Он говорил, почему мы расстались? Потому что если да, виновата была не только я. В смысле, не то чтобы я не знала, что он знает, и не понимала, на что иду, когда делала это. И даже если бы я знала, это не было бы потому, что я знала то, что знает он. Даже если бы его мамочка об этом узнала, вряд ли бы она стала всех нас сажать за решетку.

У меня начинает болеть голова от ее балабольств.

– О’кей, – говорю. Я ни слова не понял из того, что она только что сказала, но простое «о’кей» всегда способно спасти ситуацию. По крайней мере, я на это надеюсь.

– Правда? – улыбается она.

Серьезно? Да я же понятия не имею, о чем говорю. И о чем она говорит тоже. Она крепко обнимает меня, и ее грудь вдавливается в мою. Надеюсь, она не лопнет от того, что ее так сильно ко мне прижали. Мысли о лопающейся груди заставляют меня напрячься. Мое сознание переносится к Киаре и тому, как выглядит она под своими мешковатыми шмотками. На секунду мне даже кажется, что ее скрытое тело может быть сексуальнее, чем то, что Мэдисон каждый день выставляет напоказ.

Я что есть силы зажмуриваюсь. О чем я вообще думаю? Киара вовсе не сексуальная. Она раздражает меня и бросает мне вызов мощнее, чем моя собственная семья.

– Я говорил тебе, что Киара сделала с моим шкафчиком? – спрашиваю я.

Она подталкивает меня к кровати.

– Да мне плевать на Киару. Прекрати говорить о других девушках, когда ты со мной.

Она права. Мне нужно выкинуть из своих мыслей Киару. Мне нравится, когда я легко получаю желаемое. И Киара не из таких. А вот Мэдисон… Прежде чем я успеваю опомниться, мы начинаем жадно целоваться в постели ее родителей. Она сидит на мне верхом, ее волосы спускаются на мое лицо. Мне кажется, что часть прядей даже попала ко мне в рот, пока мы целовались, но Мэдисон этого не заметила. Она чуть отстраняется.

– Хочешь этого? – несвязно спрашивает она.