Зачем нужны университеты? - Стефан Коллини (2016)

Представим, к примеру, что такую же брошюру с декларацией миссии издали бы для какого-нибудь средневекового монастыря. Несомненно, в ней были бы графики, показывающие годовой рост числа отмоленных душ и понижение величины десятины; возможно, имелась бы и картинка со святым престарелым монахом, который сидит за манускриптом, а также, конечно, изображения более молодых монахов, увлеченно высаживающих овощи и варящих пиво; конечно, содержалось бы заявление настоятеля о росте эффективности, которого удалось достигнуть за счет того, что заутрени стали начинать раньше, а вечерни позже заканчивать. Но не возникло бы у вас хотя бы малейшего подозрения, что нечто весьма важное для монастырской жизни в такой брошюре пропущено или искажено? Подозреваю, что в самом скором времени ревностного настоятеля пригласили бы управлять «Агентством гарантии духовного качества» (как, наверное, должна была бы в этой стране официально называться инквизиция). Подумайте об этом – возможно, что некоторые аналогии в конечном счете все же не такие уж ошибочные.

3

Нечто подобное можно сказать и о попытках оправдать университетское образование «навыками». Я помню, как некоторое время назад слушал рассуждения тогдашнего главы Агентства гарантии качества (Quality Assurance Agency, QAA). (Это, скажем так, агентство, которое было создано для гарантии качества, т. е. организация, чья задача – делать все, чтобы гарантировалось именно качество, или, другими словами, если вы хотите производить качество с его гарантией, тогда это агентство для вас.) Он говорил о ценности изучения якобы «бесполезных» предметов гуманитарных наук и доказывал, что сотрудники университета очень плохо занимаются пиаром, необходимым для оправдания своих исследований в глазах широкой публики. (Кстати говоря, можно было бы задаться вопросом, что это за публика такая, если сегодня более 40 % возрастной когорты получают высшее образование, а скоро этот показатель достигнет и 50 %, но это другой вопрос.) Глава Агентства привел пример того, насколько убедительнее можно было бы излагать аргументы: если сказать управляющему директору какой-нибудь, как он сам выразился, «бирмингемской металлопроизводящей компании», что ваши студенты изучали средневековую историю, он не будет заинтересован в их приеме на работу. Но если сказать ему, что они провели три года за оттачиванием навыков, необходимых для получения разумных заключений на основе недостаточного числа данных, он отнесется к ним гораздо благожелательнее.

Услышав это, я сначала подумал, что сам был гораздо более высокого мнения об интеллекте наших ведущих промышленников. Во-первых, у них уже есть неплохое представление о том, в чем заключается изучение средневековой истории, тем более что многие из них в свободное время читают исторические книги. Но, кроме того, я не могу представить себе, чтобы они, если они на своих постах вообще чего-то стоят, могли бы клюнуть на эту простецкую новую обертку. Конечно, выпускник факультета классической филологии может сказать, что он на самом деле тратил все свое время не на изучение латинских стихов, а, скорее, на «анализ экономного кодирования смысла в единицах случайно упорядоченного шума». Но так можно сказать только смеха ради, и слишком развивать шутку не стоит. В этом смысле замечание чиновника QA A представляет собой классический пример хвоста, который машет собакой. Наш оратор двигался в своем рассуждении от описания того, что, по его мнению, нужно работодателям, пытаясь придумать оправдание для той деятельности, которой занимаются с совсем иными целями.