Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа (2005)

— Не знаю, — откровенно ответила она. — Состояние наше было ужасным, и мы не понимали, что происходит вокруг. Но было явно, что Октар решил ее не трогать до поры до времени — возможно, для него она была еще слишком мала. Или же, обратив внимание на ее хрупкость, он боялся, что она может погибнуть так же, как Пуруа. Короче говоря, он ее оставил на потом. Затем дикари напали еще на один остров, где похитили четырех девушек, одна из которых позже умерла. С ними они развлекались таким же образом.

— Милостивый Таароа! — воскликнула Ваине Типание.

— Не зови Таароа, он не придет, — резко оборвала ее Иона. — Мы взывали к нему тысячу раз, умоляя помочь нам, но он нас так и не услышал. Для меня он умер. Для нас все боги умерли!

Было невыносимо слышать подобные слова от юной девушки, которая только начинала свой жизненный путь. Но рассказ ее был так страшен, а выражение лица столь печально, что не посочувствовать ей и не разделить ее горе было попросту невозможно.

Принцесса Ануануа, после того как ее отпустил Мити Матаи, забилась под навес на носу и не выходила оттуда все это время, отказываясь от еды и питья, будто пытаясь вычеркнуть себя из жизни.

— Однажды, — продолжила рассказ одна из девушек, — когда мы находились на одном из небольших необитаемых островов, у Ануануа неожиданно началась первая менструация. Октар тут же сгреб ее в охапку и начал обнюхивать, словно пес. Затем он схватил ее за руку, и они исчезли в кустах. Она даже не сопротивлялась. — Девушка глубоко вздохнула, будто ей самой трудно было поверить в сказанное. — Два дня и две ночи мы их не видели, но когда мы уже было решили, что дикарь убил нашу принцессу, они наконец-то появились, и выглядели при этом как самые настоящие влюбленные. Вот тогда-то и стало ясно, что Ануануа в одно мгновение из правительницы Бора-Бора превратилась в королеву Те-Оно.

— Разрази ее Оро!

— Да обречет ее Тане на вечное скитание в глубинах океана! — тут же отозвалась девушка. — Еще никто и никогда с таким тщеславием и с такой злобой не относился к своим подругам, которые были обречены на страшные муки.

— В это трудно поверить! Дочь добрейшего правителя Памау и ласковой Тана!

— Она дочь жестокого бога Каугугу и морской змеи! Ей еще и тринадцати не исполнилось, а она уже на глазах у всех ласкала и целовала ту грязную плоть, что убила Пуруа и причинила нам столько боли. Да покарают их злые духи!

— Это невозможно, — процедил Роонуи-Роонуи, который до сих пор, кажется, не мог поверить в услышанное. — Я носил ее на руках, когда она только родилась, я видел, как она росла… Она всегда была ласковой и доброй девочкой.

— Так вот, за те два дня она превратилась в самое развратное существо из всех, когда-либо существовавших на островах океана. Она совсем потеряла разум и стыд и нашла себе пару под стать — сумасшедшего зверя.

— О-к-т-а-р!!!

— Послушайте ее! Она не человек. Она демон, заслуживающий тысячи смертей. Она не только пальцем не пошевелила, чтобы облегчить наши страдания, но, наоборот, она ликовала вместе с ними, словно была рождена таким же чудовищем.

— Но она продолжает оставаться нашей правительницей, — недовольно произнес Роонуи-Роонуи.

— А что будет, если она придет к власти? Непроглядная ночь опустится тогда на Бора-Бора, смерть накроет нас своим покрывалом. Страх и стыд станут нашими извечными спутниками. Что скажут завтра орипо об этом воплощении зла, что носит в своей утробе сына чудовища, который в свою очередь превратится в наследника и станет когда-нибудь нашим королем? Какое будущее нас тогда ожидает? Неужели мы до скончания веков обречены жить под властью сумасшедших выродков?

— Мы не должны этого допустить! — тут же отозвался Чиме из Фарепити. — Это несправедливо!

— Таков закон, — возразил ему Роонуи-Роонуи. — Может, он нам и не нравится, но мы прожили с этими законами тысячи лет, и весь наш мир рухнет, когда мы перестанем их соблюдать.