Бора-Бора - Альберто Васкес-Фигероа (2005)

— Такой мир, в котором нами будут править столь омерзительные создания, совсем не жалко! — отозвался Ветеа Пито.

— Это как посмотреть, — парировал военачальник. — Как бы там ни было, но решение должен принимать Совет.

— Как только Ануануа высадится на Бора-Бора, никто, даже Совет, не осмелится выступить против нее, — серьезно ответил Тапу Тетуануи и с явным нажимом добавил: — А ариои тем более.

— Не впутывай в это дело ариои! — вскинулся Роонуи-Роонуи, в его голосе явно слышалась угроза. — Я не думаю, чтобы их тоже обрадовала данная ситуация.

— Вот мы и посмотрим! — послышался дерзкий ответ. — Однако я не собираюсь жить под властью человека, совершившего столько преступлений.

— У тебя всегда есть возможность бежать и отправиться в ссылку, — напомнил ему военачальник.

— В таком случае многие покинут остров. — Голос Мити Матаи, который только сейчас вмешался в спор, как всегда, звучал спокойно. — Но самое главное, что меня волнует, так это то, что все это может послужить началом междоусобицы.

— Ну и какое, по твоему мнению, должно быть решение? — спросил Роонуи-Роонуи. — Убить Ануануа? Кто из нас осмелится запачкать руки королевской кровью? А вы знаете, какую кару уготовили боги тому, кто совершит подобное преступление? Они на вечные времена превратят убийцу в белую акулу. — Он по очереди посмотрел на каждого члена команды. — Кто рискнет стать теаета-мао и оставаться ею до конца своих дней?

Конечно, никто из присутствующих не желал для себя подобной участи, поэтому, когда плотник дал знать, что швы заделаны, все облегченно вздохнули, а гребцы смогли снова занять свои места и приняться за привычное дело. Спор ни к чему не привел.

Вопреки ожиданиям люди Бора-Бора не испытывали ни радости, ни веселья по поводу достигнутой с таким трудом победы. Над лодкой не витал, как прежде, дух дружбы и товарищества. Осознание того, что некогда нежная и неискушенная принцесса Радуга, стремясь спасти которую они вышли в море и были готовы столкнуться с тысячью опасностей, вдруг превратилась в отвратительное и презираемое всеми существо, было тяжелым, и в их душах, казалось, навеки поселилась печаль.

Усилия стольких мужчин, женщин, стариков и детей, трудившихся дни и ночи напролет, чтобы построить самую быструю на свете пирогу, лодку, о которой прежде никто и мечтать не мог, лишения, которые с достоинством претерпевали моряки и воины, и самое главное, жизни их товарищей — все теперь казалось пустым и никому не нужным. Оказалось, что все эти жертвы ничего не значат для принцессы, которая, как похотливое животное, готова была на все, лишь бы снова предаться отвратительной страсти с убийцей своего отца. О боги! О Тане! Какой стыд! Какой ужас!

Тапу Тетуануи не мог подобрать слов, чтобы должным образом выразить свои чувства. Он больше двух часов без отдыха откачивал воду в напрасной попытке измотать себя и не думать о случившемся. В конце концов он выдохся и присел рядом с другом, который, как и он, казалось, не мог найти себе покоя.

— Мы должны выбросить ее за борт! — вместо приветствия заявил мрачный Ветеа Пито. — Вышвырнуть ее за борт, и пусть ею займутся акулы. — Он криво улыбнулся. — Хотя, может, и они побрезгуют, ведь она — хуже акулы!

— Выбросить за борт — все равно что убить ее. И кто же отважится на это?

— Я сделал бы это с большим удовольствием, если бы это был кто-то другой. Но при одной только мысли, что я могу превратиться в белую акулу, я от страха не могу и рукой шевельнуть.

— Так же, как и все остальные, — заметил Тапу. — В конце концов, Таароа даровал власть нашим правителям, и только он может лишить их ее.

Ныряльщик испытывающе посмотрел на друга.

— Ты действительно так считаешь? — спросил он.

— Мне так всегда говорили, и, зная Памау, я никогда не сомневался в божественной справедливости.

— И в кого же пошла она?