Большой риф - Нора Робертс (1998)

— Я солгал тебе. — Бак потупился, понимая, что рискует потерять ее любовь, но, снова солгав, перестал бы уважать себя. — Я сказал, что Мэтью бросил меня, не появляется, ничего для меня не делает… Может, он и нечасто приезжал, но нельзя его за это винить. Он посылал мне деньги, заботился обо всем. Не сосчитать, сколько раз он платил за мое лечение от алкоголизма.

— Но я думала…

— Я хотел, чтобы ты так думала. Хотел, чтобы и мальчик страдал. Вроде так мне было легче. Но он делал все, что мог.

Далеко не убежденная, Тейт замотала головой.

— Он должен был остаться с вами.

— Он делал то, что должен был делать, — упрямо повторил Бак, и Тейт оставалось лишь склонить голову перед непоколебимой семейной преданностью.

— Все равно эта затея кажется мне пустой и опасной. Я постараюсь отговорить родителей. Надеюсь, вы поймете.

— Не могу винить тебя за нежелание снова связываться с нами. Делай, как считаешь нужным, Тейт, только вот что я тебе скажу: твой папа уже слышит свист ветра в парусах.

— Я постараюсь свернуть эти паруса.

ГЛАВА 15

Однако иногда даже самая сильная буря не в состоянии сбить с курса решительно настроенного моряка.

Сжав зубы, Тейт терпела присутствие Мэтью за обедом. Она поддерживала беседу с Баком и Ларю, слушала их рассказы, смеялась их шуткам. Ей не хватило духу испортить царящее за столом праздничное настроение и погасить огонь в отцовских глазах.

Естественно, она замечала озабоченные взгляды матери и старалась не проявлять враждебности к Мэтью, но самое большее, на что она оказалась способной, это холодное: «Передай мне соль».

Когда трапеза закончилась, Тейт удалось заманить отца в кухню.

— Держу пари, ты целый месяц не ела ничего подобного, — заметил Рэй, складывая в раковину грязные кастрюли.

— Целый год. Я так наелась, что не смогла попробовать ореховый торт.

— Попробуешь позже. Этот Ларю нечто потрясающее, правда? Не успеет обменяться кулинарными рецептами с твоей матерью, как уже спорит о внешней политике, или бейсболе, или изобразительном искусстве восемнадцатого века.

— Нормальный разносторонний человек, — пробормотала Тейт, не составившая пока окончательного мнения. Любой друг Мэтью требовал тщательного изучения… даже если он очаровательный и эрудированный. Особенно если он очаровательный и эрудированный. — Я так и не поняла, что его связывает с Мэтью?

— Думаю, они прекрасно подходят друг другу. — Пока Тейт загружала посудомоечную машину, Рэй залил кастрюли мыльной водой. — У Мэтью всегда был огромный потенциал, просто у него не было шанса его реализовать.

— А по-моему, он из всего может извлечь выгоду! Я хочу обсудить это с тобой.

— «Изабелла»? — Засучив рукава, Рэй атаковал гору грязных кастрюль. — Обязательно обсудим ее, дочка. Как только все немного отдохнут. Я ничего никому не рассказывал — ждал твоего приезда.

— Папа, я помню, как ты радовался находке «Маргариты». Я помню свои чувства и понимаю, почему ты хочешь вернуться к поискам, но я сомневаюсь, что ты предусмотрел все опасности.

— Я долгие годы думал о них и практически только о них последние девять месяцев. В прошлый раз судьба и улыбнулась нам, и посмеялась над нами, но на этот раз все будет иначе.

— Папа… — Тейт сунула последнюю тарелку в посудомоечную машину и выпрямилась. — Насколько я понимаю, после несчастья Бак ни разу не нырял, а Ларю работал на корабле поваром. Он никогда в жизни не надевал акваланг.

— Это правда. Бак действительно не нырял, но нам не помешает лишняя пара рук на палубе. Что касается Ларю, то он готов учиться, и мне кажется, он из тех, кто учится быстро.

— Нас шестеро, — не унималась Тейт, еще надеясь, что ее попытки притушить оптимизм отца не останутся бесплодными. — И только трое умеют нырять с аквалангом. Я сама почти два года практически не работала под водой.