Будильник в шляпной картонке. Колокол смерти (сборник) - Энтони Гилберт (1939)

– Нет, он сказал, что оставил ее в проулке, за оградой. Наверное, надо было убедиться, но до ограды было не так близко и… в общем, во-первых, становилось поздно, а во-вторых, нам велят проявлять милосердие по отношению ко всем незнакомым людям, ну я и подумала, что вмешиваюсь не в свое дело, и ушла. Чтобы кто-нибудь заводил двигатель, – понизила голос она, – я не слышала, но решила, что машину оставили где-нибудь в конце проулка, да и дурно это – подозревать людей в злых намерениях.

– А как выглядел этот мужчина? – спросил Джон. – Я хочу сказать, ничего особенного вы не заметили?

Монашенка на секунду задумалась, потом сказала:

– Он немного прихрамывал. Но совсем немного. Только сейчас, я как подумаю об этом, начинаю бояться.

– Там по верхнему краю поля тянутся старые прогнившие сараи, – медленно проговорила Элси. – Как думаешь, туда кто-нибудь заглядывал?

– Так это же далеко, – покачал головой Джон. – Кому придет в голову, что шестилетний мальчик мог туда добраться?

– Немедленно едем. И если он там… – Но картина, нарисованная ее воображением, оказалась такой страшной, что она поспешно опустилась на место.

Сестра тревожно переводила взгляд с одной на другого.

– Если там что-нибудь случилось… – невнятно заговорила она, – о Господи, как же я виню себя… Но ведь… но ведь это мог быть хороший знакомый. Откуда мне было знать?

Элси вспомнила о гостеприимстве. Она предложила сестре чашку чая, но та отказалась. Это было против монастырских правил – пользоваться гостеприимством незнакомых людей. Она и так уже нарушила эти правила, войдя в чужой дом, но обстоятельства сложились необычные, и сестра не сомневалась: мать-настоятельница отпустит ей этот грех. «Тем более, – добавила она про себя, – что у нас, сестер-волонтеров, устав не такой строгий…»

Хозяева проводили ее до дверей, Джон предложил довезти до дома, но она решительно отказалась.

– В Лондоне мы обязаны отправляться по вызову в любое время суток, – пояснила она.

Их монастырь представлял собой нечто вроде клиники, где откликаются на любой вызов. И хотя сама она медицинской сестрой не являлась, всегда была готова сопровождать ее в качестве помощницы. Все это на одном дыхании было изложено слушателям, единственное желание которых заключалось в том, чтобы она побыстрее удалилась и можно было снова отправиться на поиски.

Покосившиеся сараи стояли у дальнего склона холма, получившего зловещее название Мертвый и находившегося сразу за Пастушьим. Чтобы добраться туда, надо было сделать длинный объезд, и по дороге Элси вспомнила еще кое-что про мужчину, которого видели в Литтл-Придэме.

– Говорят, у него были эпилептические припадки, – а эпилептики не отдают себе отчета в том, что делают. То есть, сделав что-то, сразу обо всем забывают. Таких нельзя выпускать на волю.

Джон промолчал. Машина поднималась по длинному склону, фары отбрасывали причудливый свет на придорожный кустарник.

– Конечно, сумасшедшими в полном смысле их не назовешь, – продолжала Элси. – Некоторые из них просто дурные люди, убийцы. – И, выдержав минутную паузу, снова заговорила, словно не могла молчать: – Господи, да что же я Мэй-то скажу? Нет, Джон, я точно не осмелюсь ничего ей сказать. – Она снова замолчала, пристально всматриваясь в плотно забитые листьями, поросшие травой кюветы по обе стороны дороги, будто там могло укрыться тельце мальчика, ждущего, что на него упадет свет автомобильных фар.