Замурованная. 24 года в аду - Найджел Кауторн (2010)

Оказавшись наконец на свободе, они не могли переносить солнечный свет. Они столько времени провели вдали от мира, что у них выработался собственный язык. Говорили, что их мать находила возможность уклоняться от визитов к детскому социальному работнику, используя свои профессиональные навыки. Когда отец пытался повидаться с дочерьми, его бывшая жена говорила ему, что они или больны, или гостят у бабушки и дедушки. Трое – Виктория, Катарина и Элизабет – были освобождены только тогда, когда в полицию обратились бдительные соседи.

«Почему полицию можно так просто надуть? – спрашивает читатель австрийской ежедневной газеты „Вьенен цайтунг“. – Остается только надеяться, что эти несчастные получат профессиональную психиатрическую помощь».

Ежедневник «Курьер» осветил еще одно «подвальное» дело, в котором супружеская пара из Вены держала свою приемную дочь, которой пришлось испытать немало трудностей, запертой в холодной комнате, как животное. Очевидная регулярность подобных дел была самым убийственным обвинительным заключением в адрес австрийского общества, и газеты пестрели недвусмысленными заголовками: «ЭТИ ПРОЦЕССЫ ПОТРЯСЛИ НАЦИЮ».

Но история Фрицля достигла новых глубин. «После этого последнего случая невозможно будет просто продолжать жить как ни в чем не бывало, – напишет журналист австрийского ежедневного издания „Дер Штандард“ Петра Штайбер. – Весь народ должен спросить у себя, что происходит не так».

Заголовок на первой странице австрийского «Кронен цайтунг» окрестил дело Фрицля как «МУКИ ДОМА УЖАСОВ».

«КАК ЭТО МОГЛО СЛУЧИТЬСЯ?» – вопрошала газета «Ди Прессе», тогда как читатели «Вьенен цайтунг» искали ответа на вопрос: «Как такое может быть возможно в наши дни и сколько еще людей, возможно, в эту минуту живут в таких условиях?»

Соседи, которых цитирует «Ди Прессе», рассказывают, что Фрицль так отгородился ото всех, что люди, которые жили с ними долгое время на одной улице, уже начали думать, что старик умер. Репортер поясняет, что в городе, где все соседи знают друг друга, такой образ жизни был необычен.

Президент Гузенбауэр обратил особое внимание на дело Фрицля: «Мы не можем позволить одному человеку держать в заложниках целую страну. Не Австрия виновна. Это вопиющее уголовное преступление, но все же единичное преступление».

Но городская администрация Амштеттена не была так оптимистична. «То, что случилось в этом подвале, стало неотъемлемой частью истории этого города», – сказал делегат правления города Герман Грюбер.

Когда Наташа Кампуш услышала о деле Фрицля, она публично предложила Элизабет связаться с ней для эмоциональной и финансовой помощи. «Я могу представить, насколько тяжело это испытание дается им обеим – матери детей и жене самого преступника», – сказала она.

Два этих дела неразрывно связались в сознании общества. На вопрос, может ли объявиться еще кто-то, подобный Фрицлю и Приклопилу, кто держит своих детей в потайном бункере, старший следователь Польцер ответил: «Такая вероятность не исключена».

Обитатели живописного городка Амштеттен не просто были шокированы, осознав, что среди них скрывалось похотливое чудовище, – они стали еще и центром притяжения для мировой прессы, журналисты со всего мира толпились на улицах, спрашивая всех, кто был готов отвечать им, как такое ужасное событие могло происходить прямо у них под носом.

«Фрицль всегда был дружелюбно настроен – поэтому все это кажется таким неправдоподобным, – сказал Франц Редл, 56-летний владелец магазина через дорогу. – Уверен, полиция сделала все, что было в ее силах. Но он все слишком хорошо спланировал».

Другая соседка по Иббштрассе, пожилая дама по имени Мария, заявила: «Я просто отказываюсь в это верить. Они были такими милыми людьми. Я часто наблюдала, как они провожали детей в школу».