Убийство на пивоварне. Чудовище должно умереть (сборник) - Николас Блейк (1937, 1938)

– Я бы и не рассчитывал на это, – сказал Кэммисон. – У него довольно припасов и пресной воды, чтобы не заходить в порт до конца путешествия. В прошлом году я был с ним в круизе. Первые четыре дня Джо даже не приближался к берегу: ложился в дрейф по ночам, а днем шел под парусом. Разве только шторм заставит его причалить.

– Видно, придется известить судоходные службы. Впрочем, спешить пока некуда. Еще день-другой пивоварня обойдется без него. Стоит ли портить человеку отпуск…

Сделав это вопиюще неформальное заявление, сержант пожевал губами и рассеянно заглянул в кружку. Герберт прочел эти знаки правильно: кружка снова наполнилась.

– Паршивое дельце, – сказал Найджел. – От трупа, считай, ничего не осталось. Мотив есть у каждого, алиби, похоже, ни у кого, кроме Барнса и Парсонса, да и тех прикрывают только близкие люди, так что эти алиби ни черта не стоят. Загадка в высшей степени необычная. По учебникам ее не решить. Придется прибегнуть к помощи спиритизма и лозоходства. Тайлер уже выбрал кого-нибудь из подозреваемых или у старого лиса нет предрассудков?

– Я бы сказал, сэр, что сейчас он ставит на мистера Сорна. Юный джентльмен больше всех выиграл от смерти мистера Баннета. Инспектор попросил французскую полицию связаться с миссис Сорн, однако с той стороны ждать нечего. Мы выяснили, что леди никогда не бывала у нас и не могла знать про пивоварню того, что знал преступник.

– Слушайте, – сказал Найджел, – по-моему, мы что-то упустили. Какой-то звон стоит у меня в ушах, и он смутно связан с вечеринкой после заседания литературного общества. Вот только что это, черт возьми?

Найджел перебрал в уме все, что случилось в этой комнате две ночи назад. Миссис Баннет вознамерилась выпить хереса. Юстас сказал: «Ты уверена, что не хочешь воды, дорогая?» Четкий надтреснутый голос эхом раздался у сыщика в голове, но чего-то не хватало. Голос сопровождал еще один звук. Еще один звук…

– Ха! – воскликнул Найджел. – Ключи! Баннет звенел ключами. Где они? Почему убийца оставил в карманах все, кроме связки ключей?

– А, так мы их нашли, сэр! Я тем вечером опять обыскал сливную трубу – мистер Барнс как раз вспомнил, что покойный всегда носил с собой ключи, – и что вы думаете: там они и оказались. В первый раз легко было пропустить. Кстати, еще немного зубов нашлось.

– Конец! Мертвы все деточки мои! – трагическим голосом продекламировал Найджел. – У меня не осталось идей. Я сдаюсь.

Сержант Толуорти не без труда поднялся из кресла.

– Ну, джентльмены, мне пора возвращаться. Вы, доктор, будьте спокойны: еще чуть-чуть, и мы его поймаем. А если Физер снова откроет рот, я ему башку откручу.

– Высокое покровительство, – сказал Найджел, когда сержант ушел.

– Да, Толуорти – славный парень. Год назад я спас от пневмонии его сынишку, Неда. С тех пор старина мне так благодарен, что порой не знаешь, куда и деться.

– Приятно в виде разнообразия найти полицейского, который не подозревает каждого встречного просто из принципа. Один из двух лучей света в этой темной истории.

– И какой же второй?

– Кто бы ни убил Баннета, в глубине души он явно не злодей, а значит, можно не бояться второго убийства. Fons et origo mali[15], если можно так выразиться, устранен. Так что все должны быть довольны.

– Будем надеяться, ты прав, – спокойно заметил Кэммисон.

Глава 8

Воистину, привычка к притворству есть не признак великой мудрости, а только слабая и ленивая хитрость.

Фрэнсис Бэкон, «О развитии знания»

19 июля, 8.20–11.30