Взлет и падение Третьего рейха - Уильям Ширер

Итак, вопрос был поставлен. Да и можно ли было его избежать? У адмирала Дракса имелись инструкции британского правительства, как вести себя в данном случае. Сегодня эти инструкции могут показаться наивными. Ввиду того что Польша и Румыния «отказались даже обсуждать планы возможного сотрудничества», ему предписывалось аргументировать свою позицию следующим образом:

«Вторжение в Польшу и Румынию резко изменит их точку зрения. Более того, России крайне невыгодно, чтобы Германия заняла позиции прямо у ее границ, так что в интересах России иметь готовые планы оказания помощи Польше и Румынии на случай, если эти страны подвергнутся нападению.

Если русские предложат правительствам Англии и Франции передать Польше, Румынии и Прибалтийским государствам предложения о сотрудничестве с Советским правительством или Генеральным штабом, делегации не следует брать на себя ответственность, а следует обратиться за консультациями».

Так все и было.

На заседании 14 августа Ворошилов потребовал прямых ответов на его вопросы. «Без точного и прямого ответа, — сказал он, — продолжать переговоры не имеет смысла… Советская военная делегация, — добавил он, — не может рекомендовать своему правительству принять участие в предприятии, которое со всей очевидностью обречено на неудачу».

Как докладывал позднее генерал Думенк, заседание 14 августа было драматическим. Английские и французские делегаты оказались загнаны в угол и понимали это. Они изворачивались, как могли. Драке и Думенк выражали уверенность в том, что поляки и румыны попросят русских о помощи, как только подвергнутся нападению. Думенк был уверен, что они будут «умолять маршала поддержать их». Драке считал, что они «неизбежно» попросят русской помощи.

В конце концов англо-французские представители, почувствовавшие себя не очень уютно, пришли к выводу, что Ворошилов затронул политические вопросы, в решении которых они не компетентны. Драке заявил, что, поскольку Польша является суверенным государством, ее правительство обязано сначала санкционировать проход русских войск по своей территории. Но поскольку это политический вопрос, он должен быть согласован между правительствами. Он предложил Советскому правительству задать свои вопросы правительству Польши. Русская делегация согласилась с тем, что это вопрос политический, но настаивала, чтобы английское и французское правительства также обратились к польскому правительству и призвали его реально взглянуть на создавшееся положение.

Были ли русские до конца откровенны с англо-французской делегацией, учитывая, что они вели переговоры с целью заключить сделку с Германией? Или они настаивали на пропуске своих войск через Польшу только для того, чтобы затянуть переговоры и выяснить, нельзя ли договориться с Гитлером?[55] Именно к такому выводу пришли министерства иностранных дел Англии и Франции, не говоря уже об адмирале Драксе.

Вначале, как явствует из конфиденциальных английских и французских источников, западные союзники считали, что советская военная делегация вполне искренна, поскольку она относилась к работе очень серьезно. 13 августа, после двух дней переговоров, посол Сидс телеграфировал в Лондон, что русские военачальники действительно «намерены серьезно работать». В результате инструкция «продвигаться медленно», данная адмиралу Драксу, была нарушена 15 августа. Британское правительство приказало ему поддерживать Думенка, чтобы завершить военные переговоры «как можно быстрее». Ограничения на предоставление русским секретной военной информации были частично сняты.