Кладбище Кроссбоунз - Кейт Родс (2012)

Фото выскользнуло из рук. Сколько времени провел брат в этом аду, прячась от остального мира, пока девушки одна за другой уходили из жизни? Мысли бешено крутились. Наверняка Бернс с Альваресом видели фото. Неужели они знают, что Уилл жил в хостеле какое-то время? Или он назвался чужим именем и сумел улизнуть еще до начала расследования? Дело закрыто так давно, что Уилл успел превратиться в очередного безымянного бродягу, собирающего пыль в ящике архива.

Я уже собралась вернуть фото в файл, когда в замке повернулся ключ. Не отдавая отчета в собственных действиях, я сунула фото в сумку. В дверях застыл Альварес. Вид у него был пристыженный, будто я застукала его за чем-то нехорошим. Круги под глазами были еще темнее, чем накануне.

– Ты переусердствовал, – сказала я.

– Не было выбора, – он нервно провел ладонью по лицу. – В противном случае мы имели бы очередную мертвую девушку, всю в этих чертовых крестиках.

– Мне почему-то кажется, что ответ кроется где-то здесь. Сама не знаю почему.

– Мне тоже. – Альварес окинул глазами горы пыльных бумаг в надежде, что среди них вот-вот блеснет золотой ключ к разгадке. – Как я понимаю, ты решила помочь своему брату.

Я в упор посмотрела на него. Альварес был полной противоположностью Шону. Тот не сомневался, что нравится женщинам. Иное дело Альварес: накачанные плечи, искривленный в вечном оскале рот и черные глаза, в которых невозможно ничего прочесть.

– Ты ведь не веришь во всю эту хрень про Уилла? – спросила я.

Сначала он будто не понял моего вопроса, но потом покачал головой:

– Нет, он здесь ни при чем.

Услышав эти слова, я едва не перепрыгнула через стол, чтобы его расцеловать.

Глава 26

– Я подумала, что схожу с ума.

Альварес покачал головой:

– Если у кого и снесло крышу, так это у Бернса. Вот кому нужно, чтобы все непременно было белым или черным. И никаких полутонов.

Глаза его были так темны, что, глядя в них, я будто смотрела в колодец, такой глубокий, что свет не отражается от воды на его дне. Альварес с силой потер затылок, будто там скопилась вся его усталость.

– Одного не могу понять. Кто уговорил твоего брата одолжить микроавтобус?

– В этом-то и вся загвоздка. Уилл не желал знакомить меня со своими друзьями. Я, конечно, видела кое-кого, в основном наркоманов, но их имена он мне отказался назвать.

Альварес нахмурился:

– Ладно, пусть выздоравливает. Потом расскажет все, что знает.

– Забудь. На это могут уйти месяцы.

Его ладонь легла мне на плечо, но я решительно скрестила на груди руки. Сочувствия сегодня мне больше не нужно.

– Не стоит. Честное слово, так будет лучше.

– Когда я смогу тебя увидеть? – спросил он.

– Ты ведь знаешь, где я. Застряла в башне из слоновой кости с герметичными окнами и питаюсь всякой дрянью.

– Значит, завтра, – сказал он. – Сходим пообедать.

Я на секунду опустила голову ему на грудь. От него пахло мускусом и апельсинами. Как приятно стало, когда его руки обняли меня! Увы, в следующее мгновение скрипнула дверь, и мы отскочили друг от друга, как испуганные подростки. В дверях стояла Энджи. Когда я снова посмотрела на него, Альварес уже успел про меня забыть. Он с головой погрузился в изучение дела Бенсонов, будто рассчитывал откопать среди пыльных бумаг золотой самородок.

* * *

Мы вернулись в отель лишь к семи вечера. Здесь Энджи передала меня пожилой женщине в полицейской форме. Раньше я ее никогда не видела. На мое счастье, она с головой ушла в журнал и потому на какое-то время оставила меня в покое. Я прямо в номере с подноса съела безвкусный ужин, вернее, поковыряла салат «Цезарь» с вялой курятиной.