Кладбище Кроссбоунз - Кейт Родс (2012)

Если Уилл невиновен, то почему обе убитые женщины провели какое-то время в его фургоне? Я представила, как мать грозит мне пальцем за то, что я не уберегла брата от неприятностей. Время от времени передо мной всплывало лицо Мишель. С трудом верилось, что ей всего двадцать семь. Наркотики состарили ее раньше времени.

В конце концов мне удалось уснуть, хотя сон был тревожный. Я проснулась в половине седьмого со страстным желанием: скорее на воздух! Пусть городской воздух далеко не чист, по крайней мере, его не пропустили сотню раз через кондиционер.

Порылась в сумке и вытащила фотоснимок, который украла из дела Бенсонов. Рано или поздно буду вынуждена сознаться в этой краже Альваресу или потихоньку, за его спиной, вернуть снимок на место. И зачем я его взяла? Наверное, подсознательно надеялась тем самым уберечь Уилла от знакомства с Бенсонами.

В лицах всех обитателей хостела имелось нечто общее. Все они выглядели аутсайдерами. Этакая компания сбившихся в кучу неудачников, плохо одетых, с угреватыми носами, слишком толстых или худых, слишком робких и потому не осмеливающихся даже посмотреть в объектив. Все, как один, – объекты насмешек.

Уилл бледен и погружен в себя. Ему куда интереснее разговоры, что звучат в его голове, чем те, что ведутся вокруг. По сравнению с ним Моррис Клей явно доволен жизнью и радостно машет кому-то рукой. Похоже, он впервые обрел некое подобие дома и окружен людьми, которым не нужно объяснять, что такое одиночество. В середине компании сияет улыбкой Сюзанна Уилкс. Похоже, она тоже нашла свою нишу, помогая заблудшим душам, и даже не подозревает, что ей угрожает опасность.

На мое счастье, Энджи сегодня не появилась. Я находилась не в том настроении, чтобы выслушивать за завтраком ее трескотню или советы по времяпрепровождению. Сегодня меня охранял констебль Мидс. С другой стороны, трудно представить, какой от такого полисмена будет прок, если его прижмут к стенке. Когда он забирал меня из столовой, вид у него был как у школьника, в первый раз пришедшего в школу.

– Мне нужно выполнить кое-какие поручения, – сказала я ему.

Похоже, у него гора свалилась с плеч. Он обожал, когда ему говорили, что делать, лишь бы самому не наляпать ошибок. Я посмотрела на адрес, который нашла в деле Бенсонов. Бернс наверняка пришел бы в ярость, узнай он, кому я решила нанести визит.

– Хочу проведать одного знакомого, – уточнила я. – Это недалеко.

Он тотчас бросился за своей машиной, и через несколько минут мы уже катили параллельно Темзе на восток. Пока стояли в дорожной пробке в Бэнксайде, я наблюдала, как под Лондонским мостом проплывает огромный груженый контейнеровоз, держа курс в Америку или к островам Карибского моря. Я закрыла глаза и попробовала представить себе несколько недель в открытом море, где ничего не грозит, кроме штормов и приливов.

Затем мы покатили по Бермондси дальше, мимо убогих кварталов, ждущих, что их приведут в божеский вид. На каждом дереве намалеваны граффити, посреди каждой стоянки – остовы сожженных машин.

– Можете подождать здесь, – сказала я Мидсу.

Он послушно остановил машину в переулке рядом с Джамайка-роуд. В окнах стандартных муниципальных домов колыхнулись шторы. Целый квартал решил взглянуть, чей это муженек в очередной раз вляпался в неприятности. Я завернула за угол и зашагала по Китонс-роуд.

Узкая улица, недалеко от станции метро «Бермондси», застроенная в семидесятые годы невысокими жилыми домами. В ста метрах отсюда ревели четыре полосы автотранспорта, летящего в сторону Элефант-энд-Касл[52]. Дом явно видал лучшие дни. Наискосок через стекло входной двери протянулась трещина, заморозки убили все растения в крошечном палисаднике, за исключением колючих кустов, которыми наполовину заросла мощеная дорожка.

Чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди, я впилась пальцами в газовый баллончик в кармане и нажала на звонок. Если станет распускать руки, брызну в лицо и убегу.