Черный Город - Фернандо Гамбоа (2011)

— Да, — согласился я, удивленно хлопая ресницами. — Мне, кстати, вспомнилось, что поверхность каменной плиты была слегка выпуклой.

— Это объясняет очень многое, — сказал профессор, почесывая себе подбородок.

— Это объясняет почти все, — поправил его Клаудио. — Большая статуя — это, возможно, божество, которому они делали жертвоприношения.

— Подобные жертвоприношения означают, что морсего представляют собой не существ, которые убивают в силу инстинкта, а никому не известную человеческую расу, у которой даже имеется своя собственная религия, — заявила, внезапно воодушевившись, Кассандра.

— А если имеется религия, — стала развивать ее мысль Валерия, — то, значит, они достигли довольно высокого уровня интеллектуального развития и представляют собой… настоящую человеческую цивилизацию.

87

Валерия так сильно разволновалась, что мне аж не верилось, что подобное может произойти с таким суровым человеком, как она. По-видимому, поскольку она была антропологом, сделанный ею самой вывод натолкнул ее на мысль о том, что мы, возможно, и в самом деле нашли мифическое Эльдорадо. Когда Валерия обвела взглядом окружавшие нас джунгли, мне показалось, что она смотрит на них уже совсем другими глазами. Всех остальных, кроме меня, тоже охватило необычайное волнение — такое, какое охватило бы детей, если бы они, сняв с глаз повязку, увидели, что находятся в Диснейленде.

Я же — наверное, в силу того, что у меня не было высшего образования, — не поддался этой волне всеобщего энтузиазма, а потому стал громко выражать сомнения.

— Вы так сильно взбудоражились всего лишь потому, что подумали, что та маленькая каменная плита может быть макушкой головы какой-то скульптуры? — спросил я, подозревая, что, скорее всего, чего-то не понял. — И это кажется вам более важным, чем все золото, которое находится там, внизу? Вы что, пока меня не было, втихаря пьянствовали и от этого у вас в мозгах случилось затемнение?

— Ничего ты не понимаешь, Улисс, — возразила мне Кассандра. — Про золото, которое находится там, мы, конечно помним, однако если в том зале находится еще и большой идол, то это придает смысл всему тому, что тебе довелось увидеть. Благодаря этому мы наверняка сможем понять, что представляли собой «древние люди» и откуда они взялись.

— Благодаря всего лишь обыкновенной статуе?

— Это не просто статуя! Это статуя, которой делались жертвоприношения, — поправила меня Касси. — Отсюда следует, что она имеет очень большое значение для морсего и, стало быть, дает возможность узнать о них побольше.

— Простите меня, — упрямо произнес я, — но мне кажется, что вы несете какую-то несусветную чушь… Если бы вы были поклонниками Элвиса Пресли, то, наверное, сейчас придумали бы какую-нибудь теорию, которая позволила бы вам убедить самих себя в том, что он все еще жив и находится внутри этой пирамиды. Вы пытаетесь увидеть в какой-то песчинке целую гору.

— Но…

— Подожди, Кассандра, — успокаивающе сказал профессор, перебивая мексиканку и кладя руку ей на плечо. — Улисс прав. Мы поддались нахлынувшей на нас волне энтузиазма и перестали быть объективными. Чудеса, с которыми мы столкнулись в этом городе, заставили нас поверить в то, что здесь возможно что угодно, и теперь мы ведем себя уже не как ученые, каковыми являемся. Этой статуи, вполне вероятно, не существует, а может, ей всего лишь пара сотен лет, или…

— Ура! — воскликнул я. — Меня очень сильно радует, что хоть кто-то наконец-таки понял, что я прав!

— Нам необходимо быть скептиками, — кивнув, согласился профессор.

— Хорошо сказано.

— И раз уж мы считаем себя исследователями, то просто обязаны взглянуть на все, что здесь имеется, своими собственными глазами.

— Абсолютно с вами согла… — крикнул я и осекся на полуслове. — Минуточку! Что вы хотите этим сказать?