Париж в любви - Элоиза Джеймс (2012)

Между половиной седьмого и семью часами вечера почти каждый прохожий размахивает багетом, завернутым в обрывок белой бумаги. Мир внезапно наполняется хрустящим хлебом.

* * *

Мы — владельцы чихуахуа по имени Мило, страдающего ожирением. Он регулярно совершал перелеты между Соединенными Штатами и Италией до того рокового августа, когда авиакомпания «Эр Франс» заявила, что он слишком толстый для самолета. С тех пор он живет во Флоренции у матери Алессандро, Марины, стряпня которой оказывает дальнейшее пагубное воздействие на его талию. Марина сегодня звонила, чтобы сообщить, что из-за стресса Мило поправился еще на несколько фунтов (хотя черствый ветеринар предположил, что прибавка в весе — результат того, что он объедается ветчиной). Причину стресса Мило трудно определить: ему ни в чем нет отказа, и он спит на бархатной подушке, как императорский кот в сказке. Однако Марина заявляет, что присутствие других собак на улице (а если брать шире, то и во всем мире) сильно его расстраивает.

* * *

Из-за дикой спешки утром я не успела позавтракать, так как старалась вовремя доставить Анну в школу. Возвращаясь домой на метро, я скинула пальто — и обнаружила, что на мне пижамная куртка. Я проехала с горящими ушами восемь остановок среди элегантных пассажиров (из-за тесноты невозможно было снова надеть пальто), делая вид, будто это вовсе и не я стою тут в веселенькой фланелевой пижамке в зеленую и желтую полоску.

* * *

У нас дома оба моих ребенка ходили в школу квакерского толка, где в качестве наказания применялись задушевные беседы — здесь же учителя кричат на учеников и заставляют стоять у стенки. И, что еще хуже, всего через несколько дней занятий Лука и Анна обнаружили, что они последние в классе — каждый в своем. И мы с тревогой подумали, что, хотя в обожаемой американской школе их научили быть очень милыми, возможно, там были серьезные упущения по академической части.

* * *

Воскресное утро, одиннадцать часов. Медный духовой оркестр из четырех человек остановился на углу нашей улицы и сыграл мелодии из «Моей прекрасной леди». Мы все столпились у окна, и музыканты, послав нам воздушные поцелуи, попросили бросить им деньги. Что и сделали с превеликим удовольствием мои дети.

* * *

Анна резко распахнула дверь квартиры, вернувшись после школы.

— Мама! На меня сегодня напали!

— Что случилось? — спросила я.

— Девочка по имени Домитилла меня ударила! — ответила Анна, округлив глаза. — Она сказала, что я кричу ей в ухо.

Мы выбирали школу Анны в Нью-Джерси именно с учетом такого рода конфликтов. Там уделялось много времени тому, чтобы научить школьников отвергать насилие и разрешать конфликтные ситуации. Они изучали Махатму Ганди и Мартина Лютера Кинга. Я с надеждой осведомилась, как же отреагировала Анна на свое первое столкновение с агрессией на школьной площадке для игр.

— Я дала ей сдачи, — пояснила дочь. — Моя рука просто сама поднялась в воздух.

* * *

Вчера я зашла в парикмахерский салон и попросила покрасить мне волосы в мой привычный рыжий цвет. Но coiffeur[13] отрезала: «Non![14] Для вас — золотой. В рыжем нет шика». Хорошо, что в нашей квартире милосердные лампочки с малым количеством вольт — потому что при ярком свете я превращаюсь в цветочек «ноготок».

* * *