Джек Потрошитель. Расследование XXI века - Тревор Марриотт (2007)

Доктор Г. В. Секейра (хирург, проживающий в доме № 34 на Джюери-стрит, Олдгейт). Ночью 30 сентября меня вызвали на Митр-сквер. Я прибыл туда в 01:55 и оказался первым медицинским работником на месте убийства. Я видел, как лежало тело, и полностью согласен с показаниями доктора Гордона Брауна. (Отвечая на вопрос Кроуфорда.) Мне хорошо известно расположение фонарей на Митр-сквер. Убийца расправился с жертвой в самой темной части площади; при этом света было достаточно, чтобы злодей мог спокойно проделать все манипуляции с телом. Вряд ли убийца имел представление о том, как располагаются определенные органы. Мне не кажется, что он обладал достаточными познаниями в анатомии.

Коронер. Вы можете объяснить отсутствие шума?

Доктор Секейра. Женщина умерла сразу после того, как ей перерезали горло.

Коронер. Как вы думаете, убийца мог испачкаться кровью?

Доктор Секейра. Необязательно.

Доктор Секейра. Вероятно, не более пятнадцати минут.

Уильям Седжвик Сандерс (санитарный инспектор Сити). Доктор Браун передал мне желудок покойной, чтобы я сделал анализ содержимого. В частности, я проверил его на наличие ядовитых или наркотических веществ, но не нашел ни малейшего следа каких-либо ядов.

Кроуфорд. Была выдвинута гипотеза, что женщину убили в другом месте, а затем перенесли тело туда, где оно было найдено. Что по этому поводу думает доктор Браун?

Доктор Браун. Мне кажется, для выдвижения подобной версии нет никаких оснований.

Констебль Льюис Робинсон. В субботу 29 сентября в 20:30, во время дежурства на Хай-стрит, Олдгейт, я увидел толпу людей у дома № 29; они стояли вокруг женщины, в которой впоследствии я узнал потерпевшую.

Коронер. В каком состоянии она была?

Констебль Робинсон. Она была пьяна.

Коронер. И лежала на тротуаре?

Констебль Робинсон. Да. Я спросил у толпившихся, знает ли кто-нибудь, где она живет, но мне не ответили. Тогда я поднял женщину и посадил на тротуар, но она упала. При помощи коллег я отвез ее в полицейский участок на Бишопсгейт-стрит. Там у нее спросили, как ее зовут, на что она ответила: «Никак». Тогда женщину посадили в камеру.

Джордж Джеймс Моррис (ночной сторож на чайном складе господ Кирли и Тонга на Митр-сквер). В субботу 29 сентября я заступил на дежурство в семь часов вечера. Большую часть времени я занимался уборкой.

Коронер. Что произошло в 01:45?

Моррис. Констебль Уоткинс, который дежурил на Митр-сквер, постучал в мою дверь, которая была слегка приоткрыта. Я как раз подметал ступеньки, ведущие к выходу. Я обернулся и распахнул дверь. Констебль сказал: «Ради бога, приятель, помоги мне». Я сказал: «Подождите, я возьму лампу. В чем дело?» «Ох, боже мой, — воскликнул он. — Там еще одну женщину порезали на куски». Я спросил, где это произошло, и он ответил: «На углу». Я пошел к углу площади и осветил тело. Потом побежал через Митр-стрит в сторону улицы Олдгейт, чтобы позвать на помощь.

Коронер. Вы видели кого-нибудь подозрительного?

Моррис. Нет. Двое полицейских подошли и спросили, в чем дело. Я сказал им, чтобы они отправлялись на Митр-сквер, где произошло еще одно страшное убийство. Я последовал за ними и вернулся на склад.

Констебль Джеймс Харви (полиция лондонского Сити). 29 сентября, в ночь с субботы на воскресенье, я дежурил в районе Хаундсдитч и Олдгейт-стрит; никаких криков я не слышал и ничего подозрительного не заметил. По пути к Дьюк-стрит я увидел свидетеля Морриса с лампой в руках, который отчаянно свистел в свисток. Я спросил его, в чем дело, и он сказал, что на Митр-сквер была убита какая-то женщина. Вместе с констеблем Холлинсом я отправился на площадь; рядом с телом потерпевшей уже стоял Уоткинс. Холлинс побежал за доктором Секейрой; еще одного человека послали за другими полицейскими. Я ждал с Уоткинсом; информацию о случившемся передали инспектору.