Воронята - Стивотер Мэгги (2012)

Без дальнейшей преамбулы Мелори начал одностороннюю беседу о погоде, последних четырех встречах исторического общества и о том, как был разочарован его сосед в собаке колли. Гэнси улавливал только три четверти монолога. Прожив почти год в Великобритании, Гэнси не имел проблем с акцентом, но ситуация с Мелори усложнялась сочетанием проглоченных и прожеванных слов, чрезвычайного возраста, плохих манер и отвратительной телефонной связи.

Встав с кровати и присев у своей модели Генриетты, Гэнси вполуха вежливо слушал двадцать минут, прежде чем осторожно перебить:

— Приятно, что вы позвонили.

— Я нашел очень интересный текстовый источник, — сказал Мелори.

Раздался звук, будто бы он что-то жевал или заворачивал что-то в целлофан. Гэнси видел его квартиру, поэтому знал, что, возможно, он делал и то, и другое.

— Кто бы мог предположить, что энергетические линии могут находиться в состоянии покоя. В спячке. Знакомо звучит?

— Как Глендовер! И что же это значит?

— Это могло бы объяснить, почему их так трудно определить ивовым прутом. Если они присутствуют, но неактивны, то энергия могла бы быть слишком слабая и нерегулярная. В Сюррее я следовал по линии… четырнадцать миль, в испорченную погоду, под каплями дождя… как болван. И потом она просто исчезла.

Доставая тюбик клея и какие-то картонки, Гэнси, используя яркий лунный свет, работал над крышей, пока Мелори рассказывал про дождь. Он спросил:

— Ваш источник говорит что-нибудь о том, как разбудить энергетические линии? Если Глендовер может быть разбужен, то и линии тоже, верно?

— В этом-то и мысль.

— Но все, что нужно, чтобы разбудить Глендовера, это найти его. А люди гуляют по энергетическим линиями.

— О нет, мистер Гэнси, вот тут вы ошибаетесь. Дороги духов под землей. Даже если не всегда были, сейчас они покрыты метрами грязи, накопленной за века, — сказал Мелори. — Никто на самом деле не трогал их столетиями. Вы и я не гуляем по линиям. Мы только следуем за эхом.

Гэнси припомнил, как след, казалось, появлялся и исчезал без причин, пока он и Адам прутом выискивали линии. Теория Мелори выглядела правдоподобной, и, в действительности, это все, в чем он нуждался. Он не хотел ничего больше, чем начать рыскать по книгам для дальнейшей поддержки этой новой идеи, учебный день катился к черту. Внезапно накатило чувство негодования при мысли, что он подросток и привязан к Аглионбаю. Может, именно это все время ощущал Ронан.

— Хорошо. Таким образом, мы идем за ними под землю. Может, пещеры?

— Ох, пещеры наводят ужас, — забеспокоился Мелори. — Вы знаете, сколько людей ежегодно гибнут в пещерах?

Гэнси ответил, что он уверен, с ним такого не случится.

— Тысячи, — уверял его Мелори. — Они как слоновьи кладбища. Намного лучше оставаться над землей. Спелеология более опасна, чем гонки на мотоциклах. Нет, мой источник говорит о ритуальном пути разбудить дороги духов с поверхности, позволяя энергетической линии знать о вашем присутствии. Вы символически накладываете руки на энергию там, в Марианне.

— Генриетте.

— Техас?

Когда бы Гэнси не беседовал с британцами об Америке, они, казалось, всегда думали, что он имеет в виду Техас. Он поправил:

— Вирджиния.

— Верно, — тепло согласился Мелори. — Подумайте, как легко бы было следовать по дороге духов к Глендоверу, если бы она кричала, а не шептала. Вы найдете ее, проведя ритуал, и пойдете по ней к своему королю.

Когда Мелори произнес это, в словах слышалась неизбежность.

Идти по ней к своему королю.

Гэнси закрыл глаза, замедляя пульс. Он смутно видел серое изображение отдыхающего короля, руки сложены на груди, меч по правую руку, кубок по левую. Эта дремлющая фигура была головокружительно важна для Гэнси способом, который он не мог понять или определить. Это было чем-то значительным, чем-то большим, чем-то стоящим. Чем-то бесценным. Чем-то заслуженным.