Хищник - Гэри Дженнингс (1993)

Итак, мы отправились дальше, между лачугами, петляя по улицам, которые вели на холм. Вайрд всю дорогу бормотал себе в бороду всякие мерзости, я же предусмотрительно помалкивал. Приблизившись к форту на вершине горной террасы, мы пошли по извилистой тропе мимо колючей живой изгороди, по мосткам через канавы и мимо ловушек – тропа была довольно удобной для того, кто шел пешком, чтобы торговать, но была способна остановить врагов, опрометчиво решивших напасть на гарнизон, пеших или даже конных воинов. Наконец мы с Вайрдом остановились у основания высокой стены. Как я уже говорил, Базилия была одним из небольших гарнизонов, но мне тогда она показалась довольно внушительной. Только эта сторона крепости была примерно четыреста шагов от угла до угла. Стена, хотя она, несомненно, была сделана из камня и кирпича, была снаружи полностью закрыта мощным слоем торфа и дерна, чтобы смягчить действие любого тарана. Над огромными деревянными воротами висела доска с вырезанными на ней словами, буквы в которых были покрыты разноцветной краской: золотой было написано имя давно жившего императора, который основал форт: ВАЛЕНТИН, а красной – название легиона, к которому принадлежали войска гарнизона: ЛЕГИОН XI КЛАВДИЯ.

Эти массивные ворота оказались плотно закрыты, так же как и все остальные двери в городе. По обе стороны от ворот располагались караульные башни, и с одной из них чей-то голос прокричал, сначала на латыни, а затем на старом наречии:

– Quis accedit?[49] Huarjis anaquimith?

К моему удивлению, Вайрд ответил на обоих этих языках:

– Est caecus, quisquis?[50] Ist jus blinda, niu? Кто, как ты думаешь, приближается, а, Пациус? Ты нахальный щенок, а я, очевидно, твоя мать сука! Ты знаешь мой голос так же хорошо, как и я твой.

Я услышал, как часовой захихикал, но потом снова закричал:

– Я знаю тебя, да, старик! Но кое-кто из шестидесяти стрелков на этой стене может и не знать, а их стрелы уже нацелены на тебя! А потому назови свое имя!

Вайрд в ярости топнул ногой и зарычал:

– Во имя двадцати четырех яиц двенадцати апостолов! Меня зовут Вайрд Охотник!

– А кто твой товарищ?

– Всего лишь щенок вроде тебя, дерзкого молокососа! Это мой ученик, юный охотник по имени Торн Ничтожный.

– А его товарищ?

– Что? – не понял Вайрд. Он оглянулся на меня. – Акх, птица. Разумеется, Пациус, любой римский легионер узнает орла. Должен ли я теперь по отдельности назвать все пальцы на ногах, которые зудят от предвкушения поддать тебе под презренный skeit зад?

– Жди там, – велел воин с башни.

Хотя Вайрд и продолжал с новой силой выкрикивать непристойности и проклятия, наверху царило молчание. Я от всей души желал, чтобы он замолчал, сообразив, что мы представляем собой вероятную мишень для стольких стрел, сколько никогда не было нацелено даже на святого Себастьяна.

Но нам не пришлось ждать долго. С глухим стуком, скрежетом и скрипом деревянные створки начали расходиться. После этого тяжелые ворота страшно медленно открылись, причем всего лишь настолько, чтобы пропустить нас. Часовой Пациус, который, подобно другим легионерам, защищал ворота, встретил нас в полном вооружении. Я впервые в жизни видел воинов, не говоря уже о броне.