Золотой Лис - Уилбур Смит (1990)

Узкие улицы были испещрены рытвинами и ухабами; повсюду виднелись лужи какой-то непонятной жидкости. Тощие куры увлеченно копошились в горах мусора. Огромная свинья, такого ярко-розового цвета, будто ее только что ошпарили кипятком, нежилась в одной из луж и недовольно хрюкнула на проезжающий фургон. Вонь стояла неописуемая. Кислый запах разлагающихся отбросов причудливо смешивался с «ароматом», исходившим из открытой канализации и выгребных ям под деревянными туалетами, стоявшими, как будки часовых, за каждой хибарой.

Главный санитарный врач при правительстве давно уже потерял всякую надежду когда-либо привести в порядок старую часть Дрейке Фарм. И вот в один прекрасный день здесь появились бульдозеры, и «Мейл» на первых страницах напечатал фотографии смятенных семейств, скучившихся возле своего жалкого скарба, составляющего все их достояние на этом свете, и наблюдавших за тем, как эти железные чудовища разрушают их дома. Потом белый чиновник в темном костюме выступит по государственному телевидению и заявит, что «на месте этого рассадника заразы вскоре возникнут удобные современные бунгало». Мысль об этом дне вновь заставила Майкла содрогнуться от негодования.

Голубой фургон долго подпрыгивал на ухабах и выбоинах, проезжая мимо мрачного вида притонов и публичных домов, пока, наконец, не пересек невидимую черту, отделяющую старую часть пригорода от новой, застроенной зданиями, которые тот же чиновник назвал бы удобными современными бунгало. Тысячи одинаковых кирпичных коробок с серыми крышами из того же рифленого железа и асбеста бесконечными рядами выстроились на голой равнине. Они напоминали Майклу ряды белых деревянных крестов, которые он видел на военных кладбищах во Франции.

И все же каким-то образом чернокожие жители умудрялись придать даже этому безжизненному городскому ландшафту свой неповторимый местный колорит. То и дело попадались дома, перекрашенные й какой-либо яркий цвет; они резко выделялись на монотонном фоне грязно-белых рядов. Розовые, небесно-голубые, ярко-оранжевые, они как бы свидетельствовали о неистребимой любви африканцев ко всему яркому и светлому. Майкл заметил, что один из домов был разукрашен прекрасными геометрическими узорами, традиционными для племени ндебеле, которое обитало на севере страны.

Крохотные земельные участки под окнами как нельзя лучше характеризовали своих владельцев. Вот у одного из домов красуется квадрат голой пыльной земли; рядом участок засажен кукурузой, а у входной двери привязана дойная коза; сосед мог похвастаться целым садом из герани, которую он выращивал в старых пятигаллонных банках из-под краски; еще один участок был обнесен высоким забором из колючей проволоки, а заросший сорняками двор охраняла тощая, но весьма свирепая сторожевая дворняга.

Некоторые из делянок были отгорожены друг от друга декоративными стенами, сложенными из бетонных блоков или старых покрышек от грузовиков; наполовину вкопанные в твердую, как камень, землю, они были раскрашены в броские, веселые цвета. Большинство домов имело дополнительные пристройки, обычно что-то вроде коробки из сэкономленных стройматериалов и ржавого рифленого железа, в которой всей семьей ютились родственники хозяина, прибывшие невесть откуда. У обочины стояли брошенные автомашины, как правило, без мотора или колес. Груды старых матрацев, разваливающихся картонных коробок и прочего хлама, который не удосужились вывезти уборщики мусора, красовались на каждом углу.

И эта сцена была переполнена людьми, ее населявшими. Этих людей Майкл любил больше, чем представителей своей собственной расы или своего класса; это были люди, которым страстно желал помочь. Он бесконечно восхищался ими. Они поражали его своей духовной силой, безграничным терпением и волей к жизни.