Золотой Лис - Уилбур Смит (1990)

— Я в таком же положении, что и ты. Мне приходится с ними сотрудничать ради Никки. Я не могу сейчас всего рассказать — мы имеем дело с силами, с которыми невозможно бороться. Мы оказались в ловушке, все трое. О, моя любимая, как я хотел обнять тебя, объяснить тебе все, но у нас так мало времени.

— Рамон, скажи, что ты все еще любишь меня, — робко прошептала она.

— Да, любимая. Больше чем когда бы то ни было. Я понимаю, через какой ад ты прошла. И я испытал все это сам, все эти муки. Я знаю, что ты должна была обо мне подумать. Но однажды ты поймешь, что все, что я делал, я делал ради Никки и тебя.

Она хотела поверить ему, отчаянно, страстно хотела, чтобы все это было правдой.

— Потерпи, — прошептал он, сжимая в ладонях ее лицо. — Скоро мы все будем вместе, втроем — только я, ты и Никки. Ты должна довериться мне.

— Рамон! — Это прозвучало как подавленный стон; она обхватила обеими руками его шею и прижалась к нему изо всех сил. В который уже раз, наперекор всей логике и здравому смыслу, она безоговорочно поверила ему.

— У нас есть всего несколько минут. Мы не можем рисковать. Это слишком опасно. Ты даже не представляешь, какая страшная опасность угрожает Никки.

— И тебе тоже, — голос ее дрожал.

— Моя жизнь ничего не значит. Но Никки…

— Вы оба, — возразила она. — Вы оба так дороги мне.

— Обещай мне, что ты не сделаешь ничего такого, что могло бы повредить Никки. — Он поцеловал ее в губы. — Прошу тебя, делай все, что они скажут. Осталось уже недолго. Я вытащу всех нас из этой кошмарной истории, если ты мне поможешь. Ты должна мне довериться.

— О мой любимый. О мой дорогой. В глубине души я всегда это знала. Я знала, что должна быть какая-то причина. Ну конечно, родной, я полностью доверяю тебе.

— Ты должна быть сильной ради всех нас.

— Я клянусь тебе. — Она яростно кивнула; по ее лицу текли слезы. — О Боже, как я люблю тебя! Я так долго ждала тебя!

— Я знаю, любимая. Я знаю.

— Пожалуйста, Рамон, прошу тебя, возьми меня. Я так нуждалась в тебе все это время. Я вся иссохла, истосковалась по тебе. Люби меня, пока ты еще здесь, со мной.

Он быстро овладел ею; их близость была недолгой, но она нахлынула на нее, как гигантская волна, закружила, завертела, в водовороте страсти и выбросила на берег в полном изнеможении.

Когда он ушел, простившись с ней последним, долгим, невыразимо нежным поцелуем, ее ноги отказались повиноваться ей. Она медленно сползла на кафельный пол, бессильно вытянув их перед собой. Ревущие краны Наполняли комнату обжигающим паром. Она все еще ничего не понимала. Но теперь ей и не нужно было ничего понимать; она не хотела ничего понимать. Она думала только о Никки и Районе.

«Слава Богу. Все это было неправдой. Все эти ужасы, что я себе воображала, были неправдой. Рамон по-прежнему меня любит. С нами все будет в порядке, со всеми троими. Мы все вместе избавимся от этого наваждения. Как-нибудь. Как-нибудь».

Она с трудом поднялась на ноги. «Теперь я должна взять себя в руки. Они ничего не должны заподозрить…» Шатаясь, она побрела к душу.

Она все еще была в трусиках и лифчике, когда дверь без стука отворилась и в комнату вошла высокая женщина с грубым лицом, та самая, что сопровождала ее из аэропорта и проводила тот кошмарный обыск. Она окинула тело Изабеллы таким взглядом, что у нее по спине пробежали мурашки и она поспешно натянула юбку своего серого костюма.

— Что вам надо?

— Через двадцать минут вы уезжаете в аэропорт.

— А где Никки? Где мой сын?

— Ребенка здесь нет.

— Пожалуйста, позвольте мне повидаться с ним.

— Это невозможно. Ребенка здесь нет.

Изабелла почувствовала, что надежда, поселившаяся было в ее душе после краткого свидания с Районом, начинает оставлять ее.«Этот кошмар возобновляется с новой силой, — подумала она, пытаясь бороться с накатывающим на нее отчаянием. — Я должна доверять Рамону. Я должна быть сильной».