Неукротимый, как море - Уилбур Смит (2009)

— Как говорится, уж если удача отвернется… — Дункан красноречиво пожал плечами. — В общем, пришлось заложить все акции «Кристи», до последней. Так что сейчас, Шантель, в игре находится каждая ценная бумажка, даже те акции, что ты получила от своего Николаса… И все равно этого недостаточно. Я оформил страхование через подставные фирмы, и, стало быть, это страховое покрытие — чистая фикция. А потом… — Дункан опять улыбнулся, расслабленно и неторопливо, будто ему нравилось говорить такие вещи. — Потом случился идиотский инцидент с «Золотым авантюристом» — судно выбросило на лед или что-то в этом духе, и мне пришлось выложить шесть миллионов долларов за какое-то спасательное вознаграждение. Это была последняя капля, меня выжали досуха… Трастовый фонд, «Флотилию Кристи», все подчистую…

— Я тебя сломаю, — прошептала она. — Я тебя четвертую. Богом клянусь, что…

— Ты что, не поняла? — Он удрученно покачал головой, как если бы разговаривал с туповатым ребенком. — Ты не можешь меня сломать, не разбив при этом «Флотилию Кристи» и собственную жизнь. Ты в этом деле увязла, Шантель, и поглубже, чем я. Все до крошечки, до последнего пенни… вот этот дом, изумруд на твоем пальчике — все это сейчас поставлено на танкер.

— Нет! — Она изо всех сил зажмурилась, на ее щеках не осталось и следов румянца.

— О да. Боюсь, что прав я, а не ты, — возразил он. — Я этого не планировал. Проект сулил двести миллионов, но, похоже, мы стали заложниками обстоятельств.

В наступившей тишине Шантель слегка покачивало от осознания колоссальной, немыслимой угрозы.

— Если ты сейчас свистнешь своих псов, то для них найдется масса работы. — Дункан улыбнулся. — Нас всех окатят ведрами навозной жижи, после чего в очередь выстроятся мои кредиторы. «Золотой рассвет» никогда не сойдет со стапеля: как я уже объяснил, на судно нет полной страховки. Все, Шантель, подвешено на одной ниточке. Если спуск танкера будет задержан, скажем, на месяц… Впрочем, хватит и недели — все рассыплется как карточный домик.

— Меня сейчас вырвет… — выдавила она липким шепотом.

— И это вряд ли.

С этими словами Дункан встал и в два шага очутился рядом. Холодно и бесстрастно он ударил ее по щекам: два жестких шлепка раскрытой ладонью, от которых голова безвольно дернулась из стороны в сторону, а на бледной коже остались пунцовые полосы. Впервые в жизни ее ударил мужчина, но у Шантель не было сил даже на крик. Она сидела, широко раскрыв глаза.

— Хватит ныть! — рявкнул Дункан и, больно защемив плечи, потряс ее как грушу. — Слушай меня. Я рассказал тебе самый худший сценарий, а сейчас ты узнаешь, что получится в оптимальном случае. Итак, если мы будем держаться друг друга, если ты подчинишься мне без разговоров, то я брошу к твоим ногам один из величайших финансовых успехов столетия. Все, что для этого требуется, — один-единственный успешный вояж «Золотого рассвета». Я повторяю: один-единственный переход, несколько мимолетных недель — и я удвою твое состояние. — Шантель не сводила с него широко распахнутых глаз, испытывая и тошноту, и лихорадочное возбуждение одновременно. — Я подписал фрахтовое соглашение с «Ориент амекс», которое позволит нам встать на ноги после первой же транспортировки, а в тот день, когда «Золотой рассвет» бросит якорь на рейде Галвестона и отстыкует свои нефтяные гондолы под разгрузку, в моем офисе выстроится очередь из покупателей, вожделеющих этот танкер. — Он шагнул назад и поправил лацканы пиджака. — Мое имя войдет в историю. В будущем люди станут вспоминать Дункана Александера всякий раз, как зайдет речь о танкерах.

— Ненавижу, — негромко промолвила она. — Ненавижу тебя до последней косточки.

— Это все лирика. — Он небрежно отмахнулся. — Когда все кончится, я смогу спокойно удалиться — и ты дашь мне это сделать. Но ни секундой раньше.

— Сколько ты отхватишь, если дело выгорит? — спросила Шантель, приходя в себя. Голос ее начинал звучать тверже.