Неукротимый, как море - Уилбур Смит (2009)

Как нельзя более кстати, надо отвлечься от горьких дум. Николас поспешил наружу. Вскинув голову, он увидел на мостике Жюля Левуазана. Коренастая фигура француза казалась еще ниже и шире на фоне распахнутого весеннего неба. Всем своим видом он напоминал сердитого бойцового петуха. Жюль стоял нос к носу с инженером-электронщиком, который отвечал за монтаж коммуникационной системы нового буксира, и вопли «sacre bleu», «merde» и «imbecile»[18] прорывались даже сквозь царившую на верфи какофонию грохота и звона.

Увидев, что инженер размахивает руками, Николас бросился бегом. Неподражаемые галльские ругательства сыпались градом: электронщик, похоже, взялся перекричать не кого-нибудь, а самого шкипера «Морской ведьмы», пусть и свеженазначенного. Подумать только, стрелки еще не перевалили за полдень, а Жюль Левуазан ухитрился три раза впасть в истерику. Чем ближе подходило время к обеду, тем более раздерганными становились нервы маленького француза. Он вел себя как примадонна перед поднятием занавеса. Если Ник не успеет взбежать на мостик в течение нескольких секунд, то ему придется искать либо нового капитана, либо нового инженера…

Через четверть часа оба спорщика хлопали глазами, посасывая сигары, которые Николас собственноручно воткнул им в рот. В воздухе по-прежнему трещали искры, однако угроза взрыва миновала, так что Ник ласково взял инженера под локоть, свободную руку дружески положил Левуазану на плечо и повлек их к ходовой рубке.

Установка основных навигационных приборов была завершена, однако Жюль, как выяснилось, вел приемку спецоборудования от ряда подрядчиков — занятие не для слабонервных, ничем не уступающее дипломатическим баталиям при подписании Версальского договора.

— Я лично разрешил модифицировать транспондер МК-IV, — терпеливо внушал Николас. — Мы уже сталкивались к его капризами на «Колдуне». Извини, Жюль, я забыл сказать тебе об этом.

— Ах, он забыл! Как мило! — кипятился маленький француз.

— Но глаз у тебя наметанный, это уж точно. Сразу увидел в спецификации, что были изменения, — продолжал подмазываться Ник, и Жюль гордо вскинул подбородок и перекатил сигару из одного угла рта в другой.

— Да, я хоть и старый пес, но новые штуки схватываю почище некоторых! — Как бы в подтверждение своих слов Жюль выпустил замечательно ровное кольцо дыма.

Спустя некоторое время недавние враги вновь начали дружелюбно болтать, уйдя с головой в обсуждение возможностей сложнейшего оборудования, которым была заставлена часть мостика. Николаса вызвали в контору на берегу.

— Что тут у вас? — спросил он, переступая порог.

— Какая-то дама звонит. — Бригадир махнул рукой в сторону телефонной трубки, что лежала на захламленном столе у окна.

«Саманта!» — мелькнула радостная мысль, и Ник схватил телефон.

— Ники… — При звуке этого голоса сердце кольнуло булавкой вины.

— Шантель. Где ты?

— Совсем рядом, в Ла-Боле. — Ну разумеется. Этот модный курорт на атлантическом побережье куда лучше подходил Шантель Александер, нежели неряшливый портовый городишка с его безбрежными верфями. — В гостинице «Кастилия». Господи, Ники, ты не поверишь, до чего здесь убого. Я уж и позабыла совсем.

Да-да, было дело. Они там останавливались, давно уже. В другой жизни.

— Но ресторанчик по-прежнему забавный. Ники, приезжай, мы вместе пообедаем. И мне надо с тобой поговорить.

— Я не могу оставить дела.

Нет, вновь в ловушку он не полезет.

— Это важно. Я должна тебя увидеть.

Николас, слушая ее коронный, хрипловатый, оттенок голоса, мог запросто вообразить томно полуприкрытые веки на персидских очах…

— Только на час, один час, — умоляла она. — Тебе ничего это не стоит.

Вопреки собственной воле Николас почувствовал, как им овладевает соблазн, как растекается тянущая, тупая боль в паху… Его тут же захлестнул гнев за ту власть, которой Шантель до сих пор над ним обладала.