Ярость - Уилбур Смит (1987)

– Ох, папочка, если бы я могла найти такого мальчика, как ты, но они все такие скучные…

«Пусть подольше такими остаются», – пожелал он про себя.

Шаса сложил ладони, чтобы подсадить ее в седло, но она рассмеялась и легко подпрыгнула на длинных красивых ногах.

– Давай, копуша. Скоро стемнеет.

Шаса наслаждался ее обществом. Дочь зачаровывала его легкой сменой настроения и тем разговора. У Изабеллы был быстрый ум и своеобразное чувство юмора наряду с исключительной красотой лица и тела, но она пугала его неспособностью надолго сосредоточиться на чем-нибудь серьезном. Шон был такой же, его нужно было постоянно подзадоривать, чтобы он сохранял интерес; он легко уставал от того, что не могло поддерживать его стремительный темп. Шасу удивило, что Изабелла целый год продержалась в университете, но он уже смирился с тем, что она его никогда не закончит. Всякий раз как они говорили об этом, она все более пренебрежительно отзывалась об учебе. Притворство, называла она ее. Детская забава. А когда он ответил на это:

– Что ж, Белла, ты ведь еще ребенок!

Она ощетинилась:

– Папа, ты не понимаешь!

– Чего я не понимаю? Думаешь, я никогда не был в твоем возрасте?

– Наверно был, но ради Бога, ведь это было в библейские времена.

– Леди не поминают Господа всуе, – машинально произнес он.

Она привлекала толпы поклонников, какое-то время обращалась с ними с черствым равнодушием, а потом бросала с почти кошачьей жестокостью, и с каждым разом ее нетерпение становилось все очевиднее.

«Мне следовало с самого начала быть с ней строже, – мрачно подумал Шаса, но потом улыбнулся. – Какого дьявола, она моя единственная слабость и очень скоро меня покинет».

– Знаешь, что когда ты так улыбаешься, ты самый сексуальный мужчина в мире? – прервала она его мысли.

– Что вы знаете о сексуальности, барышня? – резко спросил он, чтобы скрыть свое удовлетворение, и она качнула головой:

– Рассказать?

– Нет, спасибо, – торопливо пошел он на попятную. – Иначе меня, наверное, на месте хватит удар.

– Бедный старый папочка!

Она подъехала ближе, так что их с отцом колени соприкоснулись, и наклонилась, чтобы обнять его.

– Ну ладно, Белла, – улыбнулся он. – Говори, чего хочешь. Твоя тяжелая артиллерия уже полностью разрушила мои оборонительные сооружения.

– Ох, папа, тебя послушать, я такая хитрая и коварная! Давай вперегонки до поля для поло.

Он позволил ей скакать впереди, держа храп своего жеребца на всем пути с холма вровень с ее стременем. Тем не менее она раскраснелась от торжества, когда остановила кобылу и обернулась.

– Я получила письмо от мамы, – сказала она.

В первое мгновение Шаса не понял, что она сказала, потом его улыбка исчезла, и он взглянул на свой «ролекс».

– Нам пора возвращаться.

– Я хочу поговорить о маме. Мы не говорили о ней с самого развода.

– Говорить не о чем. Она ушла из нашей жизни.

– Нет. – Изабелла покачала головой. – Она хочет меня видеть – меня и Майки. Хочет, чтобы мы приехали в Лондон, навестили ее.

– Нет, – резко сказал он.

– Она моя мама.

– Она подписала отказ от всех притязаний на это.

– Я хочу видеть ее, а она хочет видеть меня.

– Поговорим об этом в другой раз.

– Я хочу поговорить сейчас. Почему ты не пускаешь меня?

– Твоя мать своими поступками поставила себя вне рамок. Я не позволю ей распространять на тебя свое тлетворное влияние.

– Никто не влияет на меня, если я сама этого не хочу, – сказала она. – А что именно сделала мама? Никто мне этого не объяснил.

– Она совершила рассчитанное предательство. Предала нас всех: мужа, отца, семью, детей и свою страну.

– Не верю, – покачала головой Изабелла. – Мама всегда так обо всех заботилась!