Вторая мировая война - Энтони Бивор (2013)

Политические партии и свободная пресса были запрещены. Кэмпэйтай, используя жестокие пытки, подавляла любую попытку не только подрывной деятельности, но даже малейших намеков на «антияпонские» настроения. В рамках программы японизации в ряде областей вводили японский язык и японский календарь. Оккупированные страны подверглись ограблению: продукты питания и сырье вывозились, а безработица выросла до такого уровня, что Великая восточноазиатская сфера взаимного процветания вскоре стала известна как «сфера взаимного прозябания». С неудержимым ростом инфляции японская оккупационная валюта стала восприниматься как дурная шутка.

В Бирме многие люди в надежде на независимость приветствовали поначалу японцев, хотя этнические меньшинства на севере остались лояльными к англичанам. Японцы призвали почти 30 тыс. человек на службу в Бирманскую национальную армию, но относились к ним, как к людям «второго сорта». Так, офицеры-бирманцы должны были отдавать честь японским солдатам. Японцы также набрали около 7 тыс. индийцев – из числа захваченных в Малайе и Сингапуре – в Индийскую национальную армию, которую предполагалось использовать для освобождения их страны от британского колониального господства.

Плененные в Сингапуре англичане и австралийцы, включая больных, ослабленных и истощенных, были направлены трудиться на печально известной Бирманской железной дороге. Они страдали от черной лихорадки, бери-бери, дизентерии, дифтерита, лихорадки денге, малярии и пеллагры. Медикаментов пленным не давали, а при расчистке джунглей через разорванную шипами кожу в организм проникала инфекция, развивался раневой сепсис. Узники должны были кланяться не только офицерам, но и солдатам. Пленных били по лицу, били плашмя саблей. Несоблюдение субординации или неподчинение каралось излюбленной пыткой: насильно напоив пленника водой так, что у него раздувался живот, охранники укладывали несчастного на землю в позе распятия, а затем прыгали ему на живот. Любого военнопленного, пойманного после неудачной попытки побега, публично обезглавливали.

«Быстро! Быстро!» – кричали японские надзиратели, подгоняя изнемогающих пленных. Их постоянно избивали, морили голодом и жаждой и при этом заставляли работать. Военнопленные, искусанные насекомыми, работали полуголыми на жутком солнцепеке. От обезвоживания многие теряли сознание. В общей сложности, из 46 тыс. британских военнопленных треть погибла. Но еще ужаснее были условия каторжного труда для 150 тыс. местных жителей, из которых погибло около половины.

Японская оккупация Французского Индокитая существенно не изменилась после подписания 29 июля 1941 г. первоначального соглашения с адмиралом Дарланом в Виши. Дополнительное соглашение о защите Индокитая было подписано генерал-губернатором адмиралом Жаном Деку в декабре, и вишистская администрация функционировала до марта 1945 г. Главным отличием в положении Индокитая стало то, что он, фактически отрезанный от Франции, оказался в японской экономической сфере влияния. Некоторые группы вьетнамских националистов в надежде получить независимость от Франции приняли сторону японцев. Но японский командующий подтвердил неизменность французского колониального режима. Рузвельт, напротив, твердо решил, что Индокитай не должен после войны возвратиться к Франции.

9 апреля 1942 г., перед подписанием акта о капитуляции американских и филиппинских войск на полуострове Батаан, генерал-майор Эдвард Кинг-младший спросил полковника Моту Накаяму, хорошо ли будут японцы обращаться с пленными. Накаяма ответил: «Мы же не варвары». Однако японские офицеры не ожидали захватить на Батаане такое количество пленных. С момента вступления в армию каждому японцу внушали положения «кодекса бусидо», согласно которым солдат никогда не сдается. Любого сдавшегося в плен врага они поэтому считали недостойным уважения. Их злоба была особенно несдержанной по отношению к врагу, который так яростно оборонялся.