Вторая мировая война - Энтони Бивор (2013)

Рузвельт не придавал значения озабоченности Черчилля по этому поводу и относился к соглашению как к толкованию некоторых слов, но дьявол, как они обнаружили позже, крылся именно в мелочах. Премьер-министр продолжал настаивать. Понимая, что теперь он не выиграет в вопросе состава Временного правительства, он сосредоточился на вопросе свободных выборов и потребовал дипломатических наблюдателей. Сталин ответил, не моргнув глазом, что для поляков это будет оскорблением. Рузвельт счел необходимым поддержать Черчилля, но на следующее утро американцы, не предупредив англичан, неожиданно отозвали свое требование о наблюдении за выборами. Черчилль и Иден остались в одиночестве. Все, чего они смогли добиться – это соглашения о том, что послы должны обладать свободой передвижения для составления отчета по событиям в Польше.

Адмирал Лихи указывал Рузвельту, что формулировки в соглашении были «такими эластичными, что их можно растянуть от Ялты до Вашингтона, при этом формально не нарушая». Рузвельт ответил, что больше он ничего не может сделать. Сталин был непоколебим по вопросу Польши, что бы кто ни говорил. Его войска и органы безопасности контролировали страну. И ради достижения, как ему казалось, высшей цели – мира во всем мире,

Рузвельт не собирался ссориться с советским диктатором. Сталин, обеспокоенный состоянием здоровья президента, который шел во многом ему на уступки, приказал Берии собрать детальную информацию о тех людях из окружения Рузвельта, кто мог бы играть важную роль после его смерти. Он хотел получить как можно более детальную информацию о вице-президенте Гарри Трумэне. Сталин опасался, что следующая администрация будет менее сговорчивой. Когда Рузвельт через два месяца умер, то Сталин был убежден, что его убили. По версии Берии, он был в ярости от того, что Первое управление НКВД не предоставило никакой информации по этому вопросу.

Одной из последних тем, обсуждаемых в Ялте, был вопрос о репатриации военнопленных. Поскольку некоторые немецкие лагеря уже были освобождены частями Красной Армии, демократические страны хотели вернуть своих военнопленных домой и возвратить большое число советских военнопленных и тех советских граждан, кто носил форму вермахта. Ни англичане, ни американцы не продумали до конца все последствия этого договора. Советское руководство ввело в заблуждение своих союзников, настаивая на том, что советских граждан силой, против их воли, забирали в немецкую армию. Их следовало отделить от немецких пленных, относиться к ним хорошо и не считать их военнопленными. Советское правительство даже обвинило союзников в том, что они избивали тех самых пленных, которых оно собиралось расстреливать и отправлять в ГУЛАГ, когда те вернутся домой.

Англичане и американцы догадывались, что Сталин хочет отомстить тем советским гражданам – а их было около миллиона, – которые надели форму вермахта или служили во вспомогательных подразделениях немецкой армии, чтобы не умереть с голоду. Однако они и предположить не могли, что даже те, кого немцы взяли в плен, будут считаться предателями. Как только союзники узнали правду о расстрелах советских военнопленных, вернувшихся в СССР, они предпочли не поднимать шум, чтобы не задерживать возвращение своих собственных пленных. И, не сочтя возможным тщательно проверить оказавшихся у них советских пленных и выявить среди них настоящих военных преступников, они пошли по легкому пути, отдавая Советскому Союзу всех подряд, при необходимости даже силой.