Особые обстоятельства - Джон Ле Карре (2013)

Он бы с радостью напялил пачку и выскочил из гигантского торта, если бы это сделало его любимую старушку Сьюки чуть счастливее. Все эти годы они жили его жизнью. Теперь пришло время пожить ее жизнью — как бы тяжело это ни было. Взяв Сюзанну за руку, он почтительно поднес ее ладонь к губам, а затем приподнял, словно собирался станцевать менуэт.

Лавируя между мебелью, закрытой от пыли чехлами, они спустились по лестнице в холл, где стояла, сжимая в руках два маленьких букета фиалок, миссис Марлоу.

А позади нее виднелась высокая фигура в живописных подколотых булавками обносках в духе Чарли Чаплина и помятом котелке — их несравненная дочь Эмили, лишь недавно оклемавшаяся после чудовищно тяжелой любовной истории.

— Ты в порядке, мам? — быстро спросила она. — Все взяла на всякий случай?

Избавив Сюзанну от необходимости отвечать, Кит кивнул дочери и похлопал себя по карману.

— А диспенсер для таблеток?

Кит похлопал по другому карману.

— Нервничаешь? — спросила у него Эмили.

— Поджилки трясутся.

— Так и должно быть, — улыбнулась она.

Ворота поместья были распахнуты. Ради торжественного события Кит даже отмыл каменных львов на воротных столбах, направив на них тугую струю воды. По Маркет-стрит уже вышагивали разряженные гуляки. Эмили, углядевшая в толпе местного врача с женой, проворно к ним пристроилась, бросив родителей. Кит препотешно размахивал своей шляпой-канотье, а Сюзанна весьма успешно изображала из себя королевскую особу, величественно приветствуя гостей, пока они, каждый на свой лад, выражали восторг.

— Пегги, милая, — воскликнула Сюзанна, завидев начальницу почты, — ты просто очаровательна! Где ты нашла такой чудный атлас?

— Билли, сто якорей тебе в задницу, что ты решил пронести у себя на голове? — прошептал Кит на ухо толстому мяснику мистеру Олдсу, который нарядился арабским принцем и даже напялил тюрбан.

В саду позади коттеджей тянулись к солнцу нарциссы, тюльпаны, форзиции и цветки на персиковых деревьях. На шпиле церкви развевался черно-белый флаг Корнуолла. На улице показалась стайка детишек на лошадях — в круглых наезднических котелках они трусили по дороге, возглавляемые грозной Полли из школы верховой езды “Грэнери Райдинг”. Пони, что шел впереди всех, пугался гула ярмарки, спотыкался и робел, но Полли решительно вела его за уздечку. Сюзанна пожалела и пони, и его наездника. Кит взял жену за руку. Она прижала его ладонь к своей груди, и он почувствовал, как сильно бьется ее сердце.

Вот это и есть настоящее, подумал Кит, с каждой минутой становившийся все счастливее. Шумная и радостная толпа, пегие лошадки, что резвятся на лугах, даже новые бунгало, выстроенные у подножья Бейли-хилл: если уж не это его любимая родина, которой он так долго служил, то где же ее искать? Ну да, это все та же растреклятая старушка Британия, вся в стиле растреклятой Лоры Эшли, с элем, и пирожками, и тостами за Корнуолл. Все те же милые распрекрасные британцы, которые завтра утром встанут и опять будут сживать друг друга со свету, совращать чужих жен и заниматься всем тем, чем занимаются люди по всему свету. Но сегодня у них — национальный праздник, и уж не ему, бывшему дипломату, жаловаться на то, что фантик оказывается привлекательнее начинки.

За столом на козлах стоял Джек Пейнтер, рыжий сын старика Бена из гаража, в подтяжках и ковбойской шляпе. Рядом сидела девушка в наряде феи и продавала билеты — по четыре фунта.

— Кит, тебе платить не надо, ты чего! — возмутился Джек, когда Кит протянул деньги. — Мужик, ты же ярмарку открываешь! Твоей жене вход тоже бесплатный.

Но Кит, преисполненный любви ко всему окружающему, отмахнулся.

— Нет-нет, благодарю тебя, Джек, изволь. Я всегда плачу по счетам, как и моя дорогая супруга, — улыбаясь, сообщил он и, получив с десятифунтовой бумажки сдачу, опустил ее в коробку для сбора пожертвований на местный питомник для бездомных животных.