Экспедиция к Южному полюсу. 1910–1912 гг. Прощальные - Роберт Фолкон Скотт (2009)

Насколько можно было понять из довольно несвязного рассказа Аткинсона, он прошел не более четверти мили по направлению к защищенному термометру и решил вернуться. Сначала он попробовал идти так, чтобы ветер дул немного в сторону от первоначально соблюдаемого им направления. Немного погодя он наткнулся на старую прорубь для рыбной ловли, находившуюся, как ему было известно, в 200 метрах от мыса. Аткинсон прошел эти 200 метров, как ему казалось, в правильном направлении, но до дома не дошел. А между тем, если бы он тогда повернул на восток, то наткнулся бы на берег поблизости от дома. То, что Аткинсон этого не сделал, а пошел прямо, показывает, в каком он находился замешательстве. Не подлежит сомнению, что человек в пургу должен не только поддерживать кровообращение в своих членах, но и бороться против онемения мозга и отупения рассудка, грозящих роковыми последствиями.

В самом деле, Аткинсон не имеет особенно ясного представления о том, что с ним было после того, как он не нашел мыса. Он, как видно, бесцельно бродил, пока не набрел на островок, обошел его вокруг. Аткинсон говорит, что он ничего не видел на два шага перед собой, часто попадал в трещины. Под прикрытием каких‑то скал он остановился. Тут он обморозил руку из‑за того, что долго не мог надеть снятую и обмерзлую рукавицу. Однако он все же натянул ее и стал копать яму, чтобы в ней засесть и ждать. Увидев кусочек луны, Аткинсон отошел от острова. Вскоре он потерял луну из виду и хотел вернуться обратно, но острова не нашел. Наконец, он набрел на другой остров, а может быть, и на тот же самый. Здесь он опять дождался луны и составил себе по ней приблизительный курс, как вдруг увидел вспышки на мысе, и быстро пошел в направлении огня. Аткинсон говорит, что кричал кому‑то находившемуся близко, на мысе, и очень удивился, не получив ответа.

Рассказ совсем бестолковый. Слушая Аткинсона, я думал, что он был на волосок от гибели и что если бы продлилась пурга, он едва ли спасся бы. В долгие часы ожидания меня особенно мучила мысль, что после краткого затишья пурга могла возобновиться.

6 ч утра. Все вернулись домой. К счастью, все разрешилось благополучно, но нам больше не надо таких бесполезных эскапад. Нельзя, однако, отрицать, что такое приключение лучше всех моих наставлений убедило наших зимовщиков в том, что с пургою шутить не годится.

Среда, 5 июля. У Аткинсона ужасная рука. На каждом пальце огромные пузыри. Сегодня вечером Понтинг сфотографировал его руку. Как я и ожидал, история Аткинсона в том виде, в каком она была записана вчера, нуждается в поправках частично благодаря некоторой несвязности его рассказа, а частично потому, что Аткинсон сам вновь обдумал и пересмотрел все обстоятельства.

По‑видимому, сперва он напал на Неприступный остров и отморозил себе руку еще до того, как дошел до него. Только подойдя к нему с подветренной стороны, он заметил, что отморозил руку. Немного подождав там, Аткинсон стал пробираться к западному краю, предполагая, что находится где‑то недалеко от Вала. Затем, блуждая в снежном урагане, в попытках обойти неровности в припае он окончательно потерял остров, в то время как был, вероятно, всего в нескольких ярдах от него.

Находясь в этом затруднительном положении, Аткинсон все же не отступил от своего первоначального намерения идти против ветра, и можно объяснить лишь счастливой случайностью то обстоятельство, что позднее он напал на остров Палатки. Он обошел вокруг этого острова и в конце концов вырыл себе укрытие на его подветренной стороне, думая, что это Неприступный остров. Когда появилась луна, он, так ему показалось, как следует проверил направление и, когда отправился к дому, немало был удивлен, увидев, что Неприступный остров появился слева. Расстояние, которое он прошел от острова Палатки — от 4 до 5 миль, — частично объясняет его задержку на обратном пути. Все свидетельствует о том, что Аткинсон был на волосок от того, чтобы окончательно заблудиться.