Момент истины. Почему мы ошибаемся, когда все поставлено на карту, и что с этим делать? - Сайен Бейлок (2010)

Откуда берутся эти различия в подходах младших школьников к решению задач? В другом исследовании, в ходе которого учеников третьего и четвертого классов спрашивали, каким способом они стали бы решать приведенные выше задачи, все отвечали, что знают оба. Но сокращенный метод использовали только мальчики61. Стандартные способы решения дети узнавали обычно в школе (от учителей начальных классов, среди которых женщины составляют большинство). А вот нестандартные им показали дома: братья, дяди и отцы. Причем таким способам сложения их учили на жизненных примерах, вроде вычисления размера предметов при ремонте, строительных работ и т. д. В начальной школе дети больше склонны копировать манеру поведения взрослых одного с ними пола. Поскольку мальчики быстро усваивают такие модели поведения, в этом возрасте у них может возникнуть преимущество перед девочками в выработке более разнообразных путей решения задач.

Сами тесты, применяемые вроде бы для того, чтобы определять способности школьников к математике и точным наукам, не способны одинаково точно оценить возможности мальчиков и девочек. Стандартизированные академические тесты, которые много лет использовались для выявления талантов учеников, почему-то с неодинаковой точностью оценивают будущие способности студентов. В последние несколько десятков лет в обществе всё больше разговоров о точности определения знаний и навыков выпускников школ при помощи тестов SAT. Дело дошло до того, что президент всех высших учебных заведений, объединенных под брендом Калифорнийского университета, доктор Ричард Аткинсон в 2001 году смело предложил отказаться от тестов SAT в их нынешней форме как основы для определения возможности приема вчерашних школьников в Калифорнийский университет62. Аткинсон и другие ученые настаивали, что если в вопросах приема студентов в университет слишком полагаться на результаты стандартизированных академических тестов, то появится опасность ошибок со стороны приемных комиссий. Ведь при прохождении тестов не все студенты имеют равные возможности для демонстрации своих знаний.

Несколько лет назад я присутствовала на баскетбольном матче, где коман­да Калифорнийского университета встречалась со студенческой командой из Стэнфорда. Матчи этих команд относятся к выдающимся событиям университетского спорта, поэтому болельщики с обеих сторон делали всё от них зависящее, чтобы рассредоточить внимание соперников. Лучшим в команде Калифорнийского университета в Беркли был тогда первокурсник Джейсон Кидд, гремевший по всей Калифорнии. Восходящая звезда баскетбольных площадок, Кидд был известен тем, что только после нескольких неудачных попыток еле-еле дотянул до минимального проходного балла при сдаче стандартизированных тестов. Когда Джейсон удачно вышел на позицию для трехочкового броска, болельщики Стэнфорда подняли над головами огромный плакат: «Ну-ка, Джейсон, расскажи нам, что такое SAT?» Кидд промахнулся.

Для него не было аббревиатуры страшнее: она напоминала ему о всем том позоре и муках, которые он испытал, чтобы пробиться в уни­вер­ситет.

Даже школьники, сдающие тесты с лучшими результатами, начинают волноваться еще за несколько лет до выпуска. Причина в том, что каждый из них прекрасно осознает важность результатов для итогового решения приемных комиссий. Видимо, именно это имел в виду Аткинсон, когда рекомендовал отказаться от ориентации на результаты SAT при вынесении приемными комиссиями окончательного вердикта.

Угроза стереотипов