Последний кит. В северных водах - Ян Мак-Гвайр (2016)

У дальнего конца барной стойки стоит, облокотившись на нее, шетландец[2] и смотрит на них. На нем красуется вязаная шапочка с помпоном и брезентовые штаны, заляпанные грязью. Глаза у него красные, опухшие и пьяные.

– Я куплю тебе выпивку, – говорит он, – если только ты заткнешься.

Мужчина смотрит на него. Ему уже доводилось драться с шетландцами в Лервике и Питерхеде. Они – не очень сообразительные бойцы, зато настырные и крепкие, и их нелегко вырубить. За поясом у шетландца торчит ржавый фленшерный[3] нож с длинной рукояткой и изогнутым лезвием, да и сам он походит на человека, умеющего постоять за себя, пусть даже на лице у него сейчас написано кислое выражение. После недолгой паузы мужчина согласно кивает.

– Что ж, я буду тебе благодарен, – говорит он. – Я трахался всю ночь, и теперь у меня в глотке пересохло.

Шетландец кивает бармену, и тот с деланной неохотой наливает еще один стаканчик. Мужчина убирает с барной стойки свои резиновые сапоги, подхватывает стаканчик и идет с ним к лавке у камина. Через несколько минут он ложится на нее, подтягивает колени к груди и засыпает. Проснувшись, он видит, что шетландец сидит за столиком в углу и разговаривает с проституткой, темноволосой толстухой с покрытым пятнами лицом и грязными зубами зеленоватого цвета. Мужчина узнает ее, но имени вспомнить не может. «Бетти? – спрашивает он себя. – Хетти? Эстер?»

Шетландец подзывает к себе темнокожего мальчишку, который переминается с ноги на ногу в дверях, дает ему монету и велит принести тарелку ракушек из лавки торговца рыбой на Бурн-стрит. На вид мальчишке лет девять или десять, он худощав и строен, у него большие карие глаза и светло-коричневая кожа. Мужчина садится на лавке и набивает трубку последними крошками табака. Закурив, он оглядывается по сторонам. После сна он чувствует себя свежим и бодрым. Он ощущает, как напряглись под кожей канаты мышц и как бьется и пульсирует в груди сердце. Шетландец пытается поцеловать женщину, но та с жеманным смешком отталкивает его. «Хестер», – вспоминает мужчина. Женщину зовут Хестер, и она обитает в комнатенке без окон на площади Джеймс-сквер, где наличествует железная кровать, кувшин с тазиком и каучуковая клизма, чтобы смывать сперму. Он встает с лавки и подходит к столу, за которым сидят эти двое.

– Купи мне еще один стаканчик, – говорит он.

Шетландец, прищурившись, смотрит на него, потом качает головой и вновь поворачивается к Хестер.

– Всего один стаканчик, и больше ты меня не увидишь.

Шетландец не обращает на него внимания, но мужчина не трогается с места. Похоже, он обладает неистощимым и бесстыжим терпением. Он чувствует, как сердце раздувается и сжимается у него в груди, обоняет обычные запахи таверны – вонь немытых тел, кишечных газов, табачного дыма и пролитого эля. Хестер поднимает на него глаза и хихикает. Оказывается, зубы у нее серые, а не зеленые, а язык цветом похож на свиную печенку. Шетландец вынимает из-за пояса фленшерный нож, кладет его перед собой на стол и поднимается на ноги.

– Я скорее отрежу тебе яйца, чем куплю выпивку, – говорит он.

Теперь становится видно, что шетландец тощ, долговяз и гибок. Волосы и борода у него насквозь пропитались тюленьим жиром, и от него разит носовым кубриком[4]. Мужчина начинает понимать, что он должен сделать – уловить природу своих нынешних потребностей и способ их удовлетворения. Хестер вновь сдавленно хихикает. Шетландец берет в руки нож и прижимает его плашмя к щеке мужчины.

– Я могу отхватить тебе твой гребаный нос и скормить его гребаным свиньям на заднем дворе.

При мысли об этом он смеется, и Хестер хохочет вместе с ним.

На лице мужчины не отражается и тени страха или беспокойства. Момент, которого он ждет, еще не наступил. Сейчас разыгрывается всего лишь скучная и унылая, но необходимая интерлюдия, некая пауза. Бармен достает деревянную дубинку и со скрипом петель откидывает деревянную крышку барной стойки.