Покорение Южного полюса. Гонка лидеров - Роланд Хантфорд (2012)

После прибытия в Норвегию из Хобарта в июне 1912 года Йохансен вернулся к своей прежней жизни, поселился в неблагополучном квартале Христиании, много пил и плыл по течению. Он избегал общения с близкими и друзьями, вел себя, как преступник, скрывающийся от правосудия. Сложное чувство – смесь преданности и стыда – заставляло его молчать о ссоре с Амундсеном. Он стал замкнутым и апатичным, «сидел в углу без света, – по словам кого-то из его знакомых, – тихий и удрученный. Когда к нему обращались, он вздрагивал и отвечал невпопад».

Только спустя несколько месяцев друзья Йохансена узнали о его истинном положении и попытались ему помочь, но было уже поздно. Он пестовал свое поражение. Он жил под знаком сломанной судьбы. И дошел до края. В один прекрасный день он переехал в отель, расположенный в центре Христиании, лучший из тех, что он мог себе позволить, и рано утром 4 января 1913 года застрелился в общественном парке. «Возможно, это был самый лучший выход для бедняги», – заметил Торвальд Нильсен. Когда Йохансен прибыл в свою последнюю обитель, весь его багаж состоял из сигарной коробки, где лежали бритвенные принадлежности.

Друзья Йохансена обвинили в его смерти Амундсена. Однако как минимум Нильсен знал, что все не так просто. Унижение, пережитое им в Антарктике, вероятно, стало последней каплей. Но не только это заставило его свести счеты с жизнью. Нансен ни единым словом не выдал своих чувств, поскольку был предан и Йохансену, и Амундсену, но предложил оплатить похороны Йохансена, что интерпретировали как косвенный упрек, адресованный Амундсену. Однако Нансен был вынужден признать, что отчасти и сам виноват во многом, поскольку пренебрегал Йохансеном после первого путешествия «Фрама» и фактически навязал его Амундсену. Йохансен заплатил цену проигравшего.

Самоубийство Йохансена и смерть Скотта бросили тень на Амундсена. Казалось, над Южным полюсом висит проклятье.

Амундсен отправлялся в Антарктику, надеясь, что Сигрид Кастберг разведется с мужем, чтобы стать по окончании экспедиции его женой. Вернувшись, он узнал, что она все еще замужем. «Поэтому я решил, что свободен от своих обязательств», – написал он и прекратил роман, попросив выступить посредником в завершении отношений их общего друга Хермана Гэйда.

Пожалуйста, передай это [Сигрид] самым корректным и тактичным способом [писал Амундсен Гэйду]. Я не хочу писать ей сейчас, что раз и навсегда порываю с ней. Пожалуйста, разберись с этим так, как ты умеешь… я говорил тебе, что сейчас связан по рукам и ногам – и в этом вопросе навсегда останусь «хорошим мальчиком».

Амундсен имел в виду, что встретил другую. Ее звали Кристин Беннетт. Темноволосая, статная, энергичная, она родилась в Норвегии и в момент их знакомства являлась женой состоятельного английского бизнесмена, который был старше ее на тридцать лет. Они познакомились зимой 1912 года в Лондоне, где Амундсен читал лекции о Южном полюсе. Начался долгий, тайный, мучительный и неразгаданный роман. Даже в своих самых личных документах, называя ее всевозможными ласковыми именами, говоря о ней «моя женушка», Амундсен никогда не раскрывал настоящее имя Кристин. Обычно он называл ее просто «К.».

С определенной точки зрения К. была непредвиденным осложнением. Уже целый год с момента высадки в Хобарте Амундсен работал над во-зобновлением своего первоначального плана арктического дрейфа. А затем из Оттавы, во время лекционного тура по Северной Америке, он внезапно написал Нансену, что приостанавливает подготовку. По его словам, норвежское правительство не вознаградило должным образом тех, кто ему помог, и

Вы, господин профессор, должны первым понять мой поступок. Чтобы уходить на несколько лет в полярный дрейф, нужно иметь все документы в полном порядке. Нет смысла начинать это путешествие с нарушения обязательств.

На что Нансен ответил следующее: